– Ой, Кудряшова, – нервно отмахнулся Данила, – не томи! Что Гарик говорил?
– Познакомиться решил, видишь ли, – я присела на стул и потянула Эскина за руку, чтоб присоединялся. Сунула ему палку колбасы, нож и доску для резки.
Аполлоша пробежался по еде расфокусированным взглядом и грустно констатировал:
– Значит, просто познакомиться…
Я закатила глаза, поняв, что пока все не расскажу от и до, Данила не успокоится. Пришлось напрячь память и выдать мини-спектакль, чтобы показать, как все было. Причем Эскин вечно перебивал, уточняя, какое было у Гарика лицо. А голос? А глаз вот так он прищуривал? А ноздри раздувал? А…
– Все! – я стукнула ладонью по столу и отняла колбасу, решив нарезать ее сама. – Больше мне добавить нечего. Если хочешь, чтобы я сказки сочинять начала, так и скажи. Ну подходил ко мне твой мужик, наводил справки. Разозлился и ушел.
– А раньше ты мне про это сказать не могла?
Данила расплылся в самой счастливой улыбке, облокотился на стену и, схватив кусок салями, закинул ее в рот. Медленно прожевав колбаску, подмигнул мне и алчно осмотрел маленькую кухню со словами:
– Ну, где здесь рюмки?
– Наверху, на полке над раковиной. Мне не надо.
– Я тебе и не дам. Слышал, ты совращаешь невинных мужчин в состоянии опьянения, а я как раз такой. Рисковать собой не дам, а вот напиться сам рискну. Нужно расслабиться.
Так и понеслось. Следующий час Данила пил виски, а я кофе. Закусывали мы тоже неплохо, разговаривая при этом о странах ближнего и дальнего зарубежья. Оказывается, Эскин много где побывал и что повидал и останавливаться на достигнутом не собирался. В его планах дальше стояла Испания, потом Кипр…
– Мы собирались по этому маршруту с Гариком, но теперь он занят Машей, а я, как видишь, совершенно свободен. Поеду один, как только твой Макс мне отпуск даст.
– Эх, хорошо тебе, никаких забот, – вздыхала я, допивая третью чашку кофе и чувствуя, как выпадают из орбит глаза.
– А что тебя держит? – удивился Данила. – Молодая, красивая, без обязательств перед мужем и тремя детьми. У тебя даже кота нет, которого вроде как оставить негде было бы. Не понимаю таких, как ты, Кир. Чего сидеть в загазованной Москве круглый год? Мир прекрасен, а ты и не знаешь об этом.
– Знаю, – возражала я. – Смотрю “Дискавери”, между прочем… А вообще, у меня кредит, страх самолетов и… ну, не знаю.
– Зацикленность, – кивнул Эскин, подливая себе в рюмку. Махом выпив, он вдруг радостно заулыбался, и я поняла: у него снова озарение. Уже пятое за ночь, плавно переходящеую в утро. – Полетим вместе в Испанию? Можем даже обручиться тоже. Представляешь, как Гарик охренеет?
– Я и сама, мягко говоря, удивлюсь, – пробурчала, качая головой.
– Отказываешь? Сарказм в глазах? А почему? – Эскин надул губы, вскочил. – Слушай, а может, и правда?
– Что? – нахмурилась я, предвкушая некую подставу, но не понимая в полной мере, чего ждать.
– Ну, мы с тобой…
Додумать, что уж там мы с ним должны были сделать, не успела. Даня сделал шаг, наклонился, обхватив меня за плечи одной рукой и за копну волос второй. Потянул голову назад и сразу впился в губы страстным поцелуем.
Я ответила не сразу, каюсь. Секунды две нещадно тупила, соображая, что же такое в жизни творится, ошарашенно хлопая глазами. Даня в это время самозабвенно предавался любовным утехам. Даже руку переложил мне на грудь, слегка ее сжимая. Тут уж я не выдержала – пробудила в себе женщину. Ту, самую, у которой страсть вместо мозгов и жажда ласки вместо самобичевания.
Обхватив лицо Данилы ладонями, отдалась во власть нашим игрищам. А что? Вдруг прокатит, и я себе вот такого Аполлона в хозяйство заимею?
Однако хоть поцелуй и вышел неистовым и горячим, сердце не екнуло, ладошки не вспотели и даже бабочки в животе порхать не начали… Магии, которую ощущала в присутствии Макса, не случилось, как бы мы не старались.
В общем, в тот момент, когда Данила резко все прекратил, отстранившись, мне даже в голову не пришло его останавливать.
– Ну? – спросил он, вытираясь тыльной стороной ладони и жадно всматриваясь в скептическое выражение моего лица. – Как?
– А ты сильно расстроишься, если я скажу правду как она есть? – спросила осторожно.
