– Судя по тому, что я слышала, некоторые умерли от старости. Ардан – самый могущественный из них. – В голосе Карсис звучала неприязнь. – Похоже, благодаря нему чудовище не погружается под воду и не стряхивает с себя город.
– Но он не может снова погрузить его в сон или отправить обратно к берегам Эмриа-террене.
Карсис негромко усмехнулась.
– А зачем ему это делать? Здесь у него и так все есть.
Ардан взошел по ступеням к галерее и скрылся в арке.
– А там, наверху, что?
Она вздохнула.
– Еще один выставочный зал, полный его приобретений. По-видимому, те, что там, ценнее тех, что внизу. – Тон ее голоса стал презрительным. – Полагаю, ты поможешь ему пополнить коллекцию, отведя к этой своей развалине. – Она помедлила. – Он ведь убьет тебя, ты это понимаешь?
Все внимание Луна было приковано к той манящей, столь тщательно охраняемой арке. Он резко повернулся к Карсис.
– Это там он хранит семя? Деревянную штуковину, которую вы нашли? – Видимо, выражение его лица было очень напряженным, потому что она шагнула назад.
Карсис впервые заговорила неуверенно:
– Я не знаю, где он хранит его. – Быстро оправившись, она вздернула подбородок. – А почему ты спрашиваешь?
«Да, почему ты спрашиваешь? Идиот». Он сказал:
– Я хотел посмотреть на него, убедиться, что оно такое же, как те, которые мы нашли в развалинах.
– Вот как. – Она пристально посмотрела на него. – Что ты знаешь об этих семенах?
В этот момент к ним подошел Эсом, спасший Луна от необходимости давать ответ, который, скорее всего, показался бы подозрительным и неубедительным. Эсом твердо взял Карсис за руку и сказал:
– Карсис, Негалу нужно с тобой поговорить.
– Что? Ой… – Эсом потянул ее за собой, и Карсис неохотно пошла. Лун же воспользовался возможностью, чтобы раствориться в толпе. Ему нужно было продумать план действий.
Уход Ардана, похоже, стал сигналом, потому что совсем скоро приглашенные гости начали расходиться, а Биалин и его стражники повели Луна и группу Негала вниз, в их комнаты. Когда за ними заперли двери на лестницу, Негал повернулся к Луну и, понизив голос, сказал:
– Стража обходит коридоры через нерегулярные промежутки времени. Нас не запирают в комнатах, но им не нравится, когда мы их покидаем.
Информация была ценной, а щедрость Негала – неожиданной. Лун не хотел чувствовать себя чем-то обязанным этим ворам, но он смог заставить себя почти искренне поблагодарить Негала.
Орлис и Карсис, оба уставшие и подавленные, уже шли по коридору. Но когда Негал двинулся за ними, Эсом остановил Луна и напряженно, воинственно сказал:
– И на случай, если тебе интересно: Карсис спит в моей комнате.
Лун понятия не имел, зачем Эсом ему об этом сказал. Надеясь пресечь дальнейшие откровения, он невозмутимо ответил:
– Я рад за тебя.
Эсом напрягся еще больше. Сквозь стиснутые зубы он процедил:
– Она – моя сестра.
Лун запоздало сообразил, что Эсом предупреждал его, чтобы он не пытался переспать с Карсис. «Типичные земные обитатели», – с отвращением подумал Лун. Видимо, эти чувства отразились на его лице, потому что вид у Эсома стал растерянным и насупленным. Лун просто отошел от него и направился к своей комнате.
Он закрыл дверь и сел на кровать, поморщившись от поднявшегося от одеял душка – его источали масла, скрывавшие запахи. После удушающих ароматов духов наверху обоняние Луна стало совершенно бесполезным. Он стянул с себя ботинки, улегся и стал ждать.
Подслушав разговоры земных обитателей на приеме, он кое-что узнал. Ардан был гораздо могущественнее, чем думал Лун, и все гости либо боялись его, либо ненавидели, либо заискивали перед ним, или же делали все сразу. Лун думал, что единственной заботой магистра была магия, но Ардан, похоже, занимался и делами города, и торговлей.
Через некоторое время Лун услышал, что остальные перестали ходить. Захлопнулось несколько дверей. До этого он не замечал, какой мертвой казалась стоявшая в башне тишина. Казалось, будто единственная живая душа в ней – это он сам. Лун вспомнил древо-колонию – несмотря на его размеры, внутри древа можно было услышать, как оно дышит, как шелестит листва, и почувствовать присутствие маленьких живых созданий, поселившихся в нем. «Прекрати», – раздраженно сказал Лун самому себе. Он не хотел скучать по месту, в котором едва успел провести две ночи.
