– Это неважно. – Утес перебил Раскола, и тот тут же замолк. Праотец впервые обратился к нему напрямую. – То древо и есть наш двор.
Раскол прижал шипы, но сказал:
– Двор – это окрыленные и арборы, а не пустое древо. Я ничего не знал; ваш двор вообще мог оказаться давно вымершим, и тогда я бы лишь оказал древу услугу, дал бы ему умереть, чтобы оно не страдало вечность в одиночестве.
Утес поморщился, отчасти раздраженно, отчасти с отвращением, – видимо, Раскол дал ему такой ответ, с которым ему было трудно поспорить.
Лун спросил Раскола:
– Что ты хочешь взамен?
Если бы Раскол сказал «ничего», Лун бы ему не поверил. Раскол был не из тех, кто готов пожертвовать своими интересами, пусть даже он и пожалел покинутое древо. Но Раскол сказал:
– Когда найдете способ покинуть левиафана, возьмите меня с собой. Я хочу вернуться в лесные Пределы. Ардан, может быть, и хочет меня вернуть, но он больше никогда не сможет мне доверять, а я не смогу доверять ему. – По его шипам прошла волна. – И я сыт по горло этим местом.
Лун подумал, что его слова прозвучали правдиво, но, когда дело касалось Раскола, он не доверял своему собственному суждению. Остальные смотрели на Раскола по-разному: скептически, с сомнением и даже немного с сочувствием. Лун посмотрел на Елею. Та, щурясь, пристально глядела на Раскола. Встретившись взглядом с Луном, она с сомнением поморщилась и медленно, неохотно кивнула.
Лун думал и чувствовал то же самое. Он сказал Расколу:
– Хорошо, договорились. Смотри, чтобы я не пожалел об этом.
Лун и Раскол прокрались по туннелю и, найдя пробитый в стене дверной проем, пробрались через него в комнату с эдиловыми лозами. Бесшумно проходя мимо вонючих бочек, Лун увидел, что в коридоре дежурили уже три жемчужно-голубых стражника. Почти все их внимание было обращено в сторону подъема, словно они ожидали, что кто-то войдет сюда через вход контрабандистов. Поэтому Луну и Расколу не составило труда быстро приблизиться к ним и раскидать их в стороны.
Лун отпихнул дротикомет подальше от растянувшегося на земле стражника, который еще был в сознании, и сказал ему:
– Иди и передай Ардану, что Лун и Раскол желают с ним поговорить. У нас есть то, что ему нужно. Так ему и скажи.
Стражник отполз назад, вскочил на ноги и побежал.
Они остались ждать; Лун стоял на месте, а Раскол ходил из стороны в сторону, хлеща хвостом.
– Что, если он не… – начал было Раскол, но Лун шикнул на него, чтобы он замолчал. Если Ардан не купится на приманку, то Лун не знал, что им делать дальше.
Он услышал, как вернулись земные стражники – их было по меньшей мере шестеро. Они осторожно поднялись по наклонному коридору, один нес небольшую паровую лампу. Другой вытянул шею, пытаясь разглядеть двух мужчин, все еще лежавших без сознания в тени. Лун сказал:
– Они живы.
Стражник уставился на него, удивленный. То ли его поразило то, что раксура не убили и не съели мужчин – видимо, он считал это само собой разумеющимся делом, – то ли он удивился, что Лун подумал, будто другим стражникам не все равно. Тот, кто вел отряд, натужно сказал:
– Магистр согласен поговорить с вами.
Остальные выстроились вдоль стен. Лун прошел мимо них, Раскол последовал за ним. Лун уловил запах пота, смешанного со страхом, но никто в последний миг не выхватил дротикомет. Когда он и Раскол миновали их и направились ко входу в храм, он услышал, как стражники подошли к лежащим без сознания товарищам, чтобы их забрать.
Эсом и Утес должны были ждать в туннеле с эдиловой лозой и последовать за ними, скрытые чарами. Эсому хватило сил скрыть Утеса лишь в его земном облике, но Лун и не думал, что у Утеса появится возможность сдвинуть дверь купола так, чтобы Ардан этого не заметил. Однако если Ардан попытается напасть на них, Утес будет рядом. И Лун не собирался уходить оттуда без Нефриты и Цветики.
Они дошли до дверей, где ждали другие взволнованные стражники, и, пройдя мимо них, спустились по ступеням в огромный зал. Лун перед этим спрашивал Раскола, мог ли Ардан за это время создать новых магических тварей. Раскол сказал, что, даже если бы магистр и был на это способен, он не мог выпустить существ на волю, пока рядом находились его слуги. Лун надеялся, что воин не лжет.
