Жизнь Англии в Средние века - страница 87
Вернувшись к наставлениям «добродетельной жены», мы видим, что она предостерегает свою дочь от зависти по отношению к соседкам, одевающимся лучше её, и советует не тратить на платья больше, чем позволяют доходы её супруга. Нетрудно догадаться, что благородный рыцарь де Ла Тур Ландри тоже не обошёл вниманием женские наряды; подобно большинству мужчин, он не мог понять, ради чего женщины обшивают мехом подол юбки — ведь этот мех волочится по грязи и греет одни только каблуки — вместо того, чтобы обернуть мех вокруг более чувствительных мест, которые нужно защитить от холода; но зато в отличие от большинства мужчин этот рыцарь не претендует на то, чтобы указывать, что следует носить другим женщинам, помимо его дочерей и домочадцев. Дочерям он даёт благоразумный совет: отдавать предпочтение общепринятым фасонам, которые носят уважаемые люди, и не увлекаться подражанием тем легкомысленным особам, что вечно щеголяют в самых новомодных и в самых бесстыдных нарядах. Веком раньше Бертольд Регенсбургский, самый талантливый из средневековых проповедников, яростно бичевал любовь женщин к нарядам, в которой он видел силки для женских душ: «Для того чтобы добиться мужской похвалы, вы тратите все свои силы на наряды. Многие из вас платят швее столько же, сколько стоила сама ткань; на плечах должны быть щитки, а по всему краю платья должны идти оборки да защипы; вам мало того, что гордыня сквозит даже в петлях для пуговиц, но вы ещё с особой изощрённостью прокладываете себе дорогу в ад, вы мостите себе этот путь своими изящными стежками. Вы всецело поглощены своими накидками, то накинете так, то поправите эдак; вы расшиваете их повсюду золотой нитью и убиваете добрых шесть месяцев на то, чтобы изукрасить одну-единственную вуаль… В то время, когда тебе нужно заниматься хозяйством и делать что-нибудь полезное для доброго господина, для самой себя, для своих детей или для гостей, ты вместо этого занимаешься своей причёской, беспокоишься о том, хорошо ли сидят рукава платья, вуаль или головной убор, и за этим ты проводишь всё своё время».
Бессмысленно пытаться рассказать в нескольких словах о том, как менялась женская мода в течение пяти столетий, и в любом случае никакие многословные описания не смогут дать читателю больше, чем несколько изображений, так что пусть иллюстрации, помещённые в книгах, говорят сами за себя. В одном только дамы сохраняли постоянство на протяжении всего Средневековья: они неизменно носили длинные юбки (только крестьянки, работавшие в поле, носили юбки выше лодыжек), и даже маленькие девочки ходили в длинных платьях. Чтобы в полной мере оценить это пристрастие, нужно вспомнить, какими грязными были средневековые дороги да и полы тоже, однако мода никогда не прислушивается, или по крайней мере не прислушивалась прежде, к голосу здравого смысла. Ярким тому примером являются головные уборы XV века — самого роскошного и сумасбродного периода в истории средневекового костюма. В то время модницы носили громадные головные уборы наподобие рогов, направленных вверх и в стороны, так что даме было очень трудно пройти в обычную дверь; несколько позже на смену паре рогов пришёл головной убор в форме островерхой башни с прикреплённой к ней вуалью. Проповедники тщетно клеймили моду, сатирики слагали язвительные вирши, призывая женщин снять свои рога, но тоже безрезультатно, и, по-видимому, лишь тогда, когда бесцеремонные уличные мальчишки взялись свистеть и улюлюкать вслед дамам в громоздких уборах, подобные фасоны вышли из моды. С эпохой островерхих энненов[64] связан ещё один каприз моды: женщины выщипывали волосы надо лбом, поднимая линию лба до самой макушки, в Средние века это находили восхитительным, но в наши дни подобный обычай вряд ли кому-либо покажется привлекательным. В другие периоды в моде были густые волосы, и те, кого природа ими обделила, прибегали к накладным волосам или даже подкладывали в причёску шерсть. И во все времена женщины пудрились и красили лицо.
