Для разработки сладостная тема,
И черных куп журчащая поэма
Затронет сердце в нас еще не раз.
Когда бы дальше вы меня спросили -
Что там, где над холмами ряд колонн, -
Там родина Софокла, там Колон.
Эдипа демон до сих пор там в силе,
Святыня у живущих там колон,
Собою не повинная могиле.
Собою не повинная могиле,
У наших ног, конечно, Агора,
Ничем не знаменитая гора,
Когда б не портики и перистили.
Совсем недавно гору замостили,
Но редко слышно эвоэ! (ура),
Зато экзисто! -- здесь звучит с утра
До вечера (отыдь от окон, или...).
Дома несутся вскачь, все вскучь, впритык,
Все метит в лоб иль в ноги из засады:
Здесь статуэтка, там энкаустик.
Слеза экспрессии слезой досады
Сменяется, точь-в-точь как те глоссады,
Которые не изъяснит язык.
Увы, бессилен выразить язык,
Не став на время языком поэта,
То, что вмещает мрамор Поликлета,
Запечатлевший благодатный миг,
Мирон взлетает к цели напрямик,
Он как весна, Кифийский скульптор -- лето,
Разнеженность всех чувств, летаргик ль это?
Споткнулся Дорифор -- что за спотык!
Сон на ногах всегда подобен чуду -
Глаза отверсты, но обращены
В себя -- с носка к лопатке, вдоль спины,
Мышц перистальтика, как по сосуду
Живая мышь, бежит, -- но мыслью сны
Я Дорифора взламывать не буду.
Я мыслью тайны взламывать не буду,
А лучше ею унесусь на Пникс -
На Юго-Западе, где мрамор никс
Летит иль стелется к речному гуду.
Кто растолкует мрамора причуду -
Ах, как изменчив горожанин Икс:
Сгустился воздух вкруг -- уж он оникс,
Он черен, зелен, претерпел остуду.
А перст Авроры в мраморы проник,
И розов, как воздушные фарфоры,
Пред нами торс красавицы поник.
А при звездах -- прозрачны дорифоры, -
Они как с чистою водой амфоры, -
Пусть будут рядом тайна и родник.
Ведь рядом с нами тайное: родник
Исторгся из груди прекрасной Геи,
В нем не вода, но мрамор Пропилеи,
Журчащей сквозь акропольский тальник.
Как африканский опытный речник -
В погоне за цветами элодеи, -
Минует напряженьем лишь идеи
Смерть, возносясь каскадом напрямик, -
Так мы себя доверим, словно хлуду,
Мыслительной опоре, восходя
Чудесной лествой в золото дождя, -
Поскольку август нам кидает груду
Бездымных звезд, и, дух переводя,
Я на Акрополе вас не забуду. -
-- Но если я когда-нибудь забуду,
Напомни мне... -- Но ты, Сократ, умолк,
А что напомнить -- не возьму я в толк,
Сколь голову ломать над тем ни буду. -
Да, видишь ты, в мозгу прорвав запруду,
Мысль осадил идей поганый полк,
И я просил, смутясь, как денег в долг,
Напомнить мне, когда я вдруг забуду.
Твой гений описательный велик,
Он строит столь воздушно и свободно,
Что все стоит добротно, благородно.
Я не нашел предательских улик
Меж правдою и тем, что с правдой сходно;
Достойной мудрости смиренный лик. -
-- Достойной мудрости смиренный лик? -
Но похвалой чрезмерной обижаешь
Меня ты, что и сам не хуже знаешь,
Сколь вымысел от истины отлик. -
-- Да, верно, скудных истины толик
Ты в самом деле и не обнажаешь,
Но то, что на словах сооружаешь,
Владеет тьмой волнующих прилик.
Так я б тебя просил, когда забуду,
Напомнить мне, что Стикс иль там Пеней -
Приют... довольно розовых теней.
Да ты уговорил мне и простуду!
А как ты смог разделаться и с ней, -
Смешного любопытства не избуду.
***
В свет отходя они мне свет свой лили
Воспоминаньем о себе о нас
Как этот страшныи светоносный час
Тревогам чьим зачли и поручили
Чудовищной не подпадая силе
Терзающей неискушенный глаз
Легко поверить в муку без прикрас
Живого подводящую к могиле
Бессилен перевыразить язык
Чего подробно пояснять не буду
Живого наслаждения родник
Да если самое себя забуду
Источник света глубина и лик
Воспоминаний детства не избуду
III. Глаз
Воспоминаний детства не избуду:
Дом ладно сложен из известняка,
Над очагом Пиндарова строка,
Огонь кидает блики на посуду.
Мне года три. Не знаю. Врать не буду.
Я не могу сказать наверняка.
Дыра дверная дьявольски ярка,
Свет льется из нее, подобно гуду.
Близ дома тихо. В доме никого.
Но угли горячи: их запалили,
Должно быть, только что. И все мертво.
Нет ни души. Петля скрежещет, или?
Где мать, где отче сердца моего?
Но свет дверей, -- не вы ль его пролили?
