Я никогда не думал, что можно двадцать два года помнить обиду и при первом же подвернувшемся случае отомстить.
Уже после увольнения я как-то шел мимо детского садика. В песочнице мальчишки строили замок с башнями и рвом. К ним подошел парень и выдернул одного из строителей — мальчишку лет пяти, чтобы увести его домой. Этот парень недавно женился на женщине с ребенком. Они жили в соседнем подъезде нашего дома.
Парень тянул, а мальчишка упирался изо всех своих небольших сил. Я подошел к парню и тихо сказал ему:
— Не надо. Если он тебя возненавидит, то убьет, когда подрастет.
Парень посмотрел в полные ярости от беспомощности и бессилия глаза мальчишки и отпустил его. И правильно сделал. У меня уже был опыт, и я мог давать советы.
В моем возрасте трудно найти работу. Год я продержался, продав свой уже старый «гольф», записался на биржу в длинную очередь своих ровесников, ответственных работников, чья ответственность сегодня никому не была нужна.
Как-то вечером раздался телефонный звонок.
— Здравствуй, — сказала она. — Я уволила своего заместителя. Твое место свободно. Завтра можешь выходить на работу.
— Ты предлагаешь из жалости?
— Может быть, — согласилась она. — Хоть я и крутой начальник, как говорят в управлении, но я женщина. А потом в те несколько лет, что ты был с нами, я многому у тебя научилась.
— Чему, например?
— Что мужчина не должен быть жадным. Помнишь, ты говорил, что мужчина может быть глупым, но жадным быть не может, потому что мужская жадность отвратительна. Ты никогда не был жадным. Я и мужа себе выбирала по твоим рецептам.
— Ты с ним счастлива?
— Да. Ты принимаешь мое предложение?
— Я подумаю…
— Выходи завтра, очень много работы. Спасибо!
— При чем здесь спасибо?
— Ты хороший работник. И все-таки не чужой мне человек. Конечно, жаль, что ты не женился на маме, тогда у меня были бы еще брат или сестра. Это же замечательно, когда у тебя есть брат или сестра! Но чего нет, того нет. Завтра зайди вначале ко мне. Я тебя представлю. В управление пришло много новых работников, которые тебя не знают. — И она повесила трубку.
Я тогда подумал: жаль, что у меня нет детей. И совсем не для того, чтобы они помогали, а просто чтобы были. И еще я подумал: все-таки я чего-то не понимаю в женщинах. Почему они жалеют, когда нет никаких оснований для жалости…
Я И МОЯ ЖЕНА ЛИНДА
Рассказ
Я и моя жена Линда летели в Рим по туристической путевке. Мы взлетели после полуночи. Как только исчезли огни московского аэропорта Шереметьево, я выпил пива, уснул и проснулся, когда самолет пошел вверх, натужно круто, почему-то со скрипом и скрежетом. Мы летели над Югославией. Может быть, летчиков предупредили, что в горах сидит серб или хорват со «Стингером», это такая американская ракета «земля-воздух», и сбивает пролетающие самолеты.
Но все оказалось проще. Как я потом прочитал в газете, которую сохранила теща, наш самолет врезался в гору. Не понимаю, как можно врезаться в гору, когда мы должны были лететь на высоте восьми тысяч метров, а таких высоких гор в Югославии нет. То ли отказали приборы, то ли молодой штурман ошибся в расчетах. Но при молодом штурмане был старый командир корабля, толстый и красный, с явно повышенным артериальным давлением. Значит, долгие годы пил и ел без меры, не занимался спортом и физической работой. Таких толстых летчиков надо увольнять, подумал я тогда, когда увидел его в проходе между креслами в салоне, потому что, если человек не следит за состоянием своего тела, он не будет следить и за состоянием самолета, а самолеты сегодня старые, как и пилоты. И все из-за бедности, бережливости и престижа. Авиационные компании вместо того, чтобы покупать «Боинги», летают на своих старых «ТУ». Как же, мы великая авиационная держава! А наши летчики едят слишком много картошки, экономя на мясе, чтобы построить дачу и купить хотя бы «фольксваген-пассат». У толстых летчиков повышается давление, болит голова, они и сами ошибаются, и забывают проверять молодых штурманов. Последнее, что я увидел в салоне самолета, это задранный подол платья моей жены Линды, ее кружевные трусики, и подумал, что через час, ну через два, надо ведь еще доехать из аэропорта до гостиницы, я ее тут же завалю на постель. Мы были с ней женаты почти десять лет, я ей, конечно, изменял, но мне с ней было лучше, приятнее, мягче и горячее, чем с другими женщинами. Больше ни о чем я не успел подумать.
