– Какой мотив?
– Любовь.
И тут Изабел осенило.
– Кэтрин Ролстон! – потрясенно прошептала она.
– Да. Думаю, он воспользовался ее чувствами, чтобы уговорить вставить «жучок» в телефон уже после инсценировки смерти. Черт, может, он воспользовался ее помощью, чтобы изменить записи в больничном морге? Ну а потом убил девчонку.
Изабел содрогнулась.
– Ты прав. Проблема действительно серьезная.
Эллис чуть помолчал.
– Но во всем этом есть кое-что хорошее.
– Что именно?
– Последние несколько дней я осторожничал в телефонных разговорах с Лоусоном. Не хотел, чтобы он подумал, будто у меня окончательно крыша поехала на почве Скаргилла. Он не знает о моих подозрениях относительно пожара на складе, и я еще не успел рассказать о Брэклтонской тюрьме и экспериментах с модификацией поведения.
– Но ты сообщил Лоусону, что гибель Гэвина Харди подозрительна, – напомнила Изабел.
– Да, но тот же Лоусон приказал мне не вмешиваться. Пообещал, что Бет будет следить за расследованием, и добавил, что нет никаких твердых доказательств предумышленного убийства. На первый взгляд это обыкновенный наезд.
Изабел тяжело вздохнула.
– Ладно, предположим, Скаргиллу действительно удалось вставить «жучок» в телефон Лоусона. Но знает он только, что сейчас ты в Роксана-Бич, поскольку Лоусон попросил тебя завербовать меня в «Фрей-Солтер».
– Это уже немало. Но одно ясно: я не могу рисковать, объясняя Лоусону ситуацию, пока не потолкую с ним где-то вне «Фрей-Солтер». То же самое относится к Бет. Эти двое делят все.
– Если не считать постели.
– О, это временно. Рано или поздно они опять будут вместе.
Изабел положила ладонь на голову Сфинкса.
– Но ты сказал, что их ссора длится дольше обычного, поскольку Бет обнаружила, что несколько месяцев назад у Лоусона был роман.
– Да. Он нарушил все основные правила их союза.
Изабел взглянула на Эллиса, стараясь выглядеть абсолютно бесстрастной.
– Похоже, сам ты этих правил не придерживаешься.
– Черт, да я бы вообще не выдержал таких бурных отношений, не говоря уже о каких-то правилах.
– Да, судя по твоему рассказу, отношения у них действительно сложные, – улыбнулась Изабел. – Знаешь, может, мой вопрос покажется несколько странным, но Бет очень разозлилась, узнав, что Лоусон ей изменил?
– Не то слово! Она была в бешенстве.
– Короче говоря, в таком бешенстве, что вполне могла жаждать мести? – мягко допытывалась Изабел.
Сначала Эллис не понимал, к чему она клонит, но постепенно до него дошло.
– Думаешь, Бет могла сговориться со Скаргиллом, чтобы наказать Лоусона? – уточнил он, очевидно, желая убедиться, что не ошибся.
– Всего лишь предположение.
Эллис долго обдумывал сказанное, прежде чем покачать головой.
– Нет. Если оставить в стороне их личные отношения, которые всегда казались мне странными, они нуждаются друг в друге как профессионалы. Им приходится работать вместе, даже когда они не спят в одной постели. И так продолжается больше тридцати лет. Вряд ли что-то изменится. Кроме того, хоть у Бет характерец еще тот, она определенно не мстительна. Не думаю, чтобы она пошла на такие крайности, чтобы сквитаться за дурацкую измену Лоусона.
– Ты в отличие от меня хорошо их знаешь. Так что, вполне вероятно, прав.
Эллис подался вперед.
– Сценарий, однако, достаточно интересный. Из тех, что, возможно, мог бы произойти и со мной, но не произошел. Хорошая идея.
Изабел, довольная его комплиментом, улыбнулась:
– Спасибо. Я знаю, что в расследовании преступлений совсем еще новичок, без всякого опыта, но хотелось бы думать, что и я кое-что усвоила от тебя и Лоусона за этот последний год.
Эллис слегка улыбнулся:
– Считаешь, у тебя талант сыщика?
– От всей души на это надеюсь. За расследование дел платят куда лучше, чем в «Кайлер инк.» или на горячей линии «Экстрасенсорный сновидец». – Изабел поплотнее запахнула халат. – Теперь моя очередь. Хочешь, расскажу о моем сне?
Эллис снова подался вперед:
– Конечно.
– Признаюсь, я еще не вела охоту за доказательствами во сне. Но достаточно знакома с твоими сновидениями, чтобы попробовать. Вот я и решилась. И в этом деле есть один аспект, возможно, имеющий куда больше значения, чем ты считаешь.
