— Нет, — ответил он, с трудом сдерживая гнев. — Раф мой первый ребенок.
— Да? — Эбби не унималась. — Где ты нашел эту женщину? Какой у нее опыт работы? Почему ты не убедился, что ей можно доверять? — Она посмотрела в хвост самолета, который теперь был закрыт плотными серыми шторами.
Гейб схватил Эбби за запястья, отводя ее руки от своей груди.
— Он мой сын. Я никогда не сделаю ничего, что может ему навредить.
— Но ты нанял няню, о которой ничего не знаешь.
— Моника шесть лет проработала у итальянского посла. Я виделся с ней несколько раз, у нее превосходные рекомендации. Я безоговорочно ей доверяю, иначе бы я ее не нанял.
Он отпустил запястья Эбби и шагнул назад. Она сразу пожалела о том, что он больше к ней не прикасается.
— Ты все равно должен был поговорить со мной об этом. Я имею право слова в подобных делах. — Она села в кресло. — Он мой сын.
— И он им остается. — Гейб сел напротив нее, вытянув перед собой длинные ноги. — Зачем отказываться от профессиональной помощи?
Ей хотелось плакать, к ее горлу подступил ком.
— Если через месяц или два ты решишь, что помощники тебе не нужны, я пойду тебе на уступки.
Посмотрев на него, Эбби сразу забыла о том, что хотела ему сказать. Он уставился на ее губы, и ее сердце забилось так часто, что его биение эхом отражалось у нее в ушах. Ей стало жарко, и она затаила дыхание.
Гейб взглянул ей в глаза, а потом оглядел ее тело. На Эбби был бесформенный свитер и джинсы, но он смотрел на нее так, словно на ней было дорогое дизайнерское нижнее белье.
Она покраснела под его неторопливым и оценивающим взглядом. Ей наверняка придется встать под холодный душ, чтобы успокоиться и прояснить мысли.
Гейб смотрел на заснеженные поля по обе стороны дороги и на мерцающее ночное небо. Он мрачно поджимал губы и старался вести себя сдержанно.
Эбби крепко спала на сиденье напротив него. Ее светлые волосы были переброшены через плечо.
— Эбигейл? — холодно позвал он, изнемогая от желания. Она слегка пошевелилась, но продолжала спать. — Эбигейл? — громче и решительнее произнес он, когда они проехали мимо Фьяматины — маленькой деревушки недалеко от его поместья.
Открыв глаза, Эбби нахмурилась.
Посмотрев на Гейба, она мгновенно выпрямилась, выражение ее лица стало настороженным.
— Где Раф?
Ее свитер немного приподнялся, обнажая полоску живота. Гейб уставился на ее живот. Она поправила свитер и откашлялась.
— Гейб?
— В машине, которая едет следом за нашей. — Он пожал плечами. — Ты спала, и я не хотел, чтобы он тебя разбудил.
Эбби перевела взгляд на окно, затем снова посмотрела на Гейба:
— И сколько я проспала?
— Несколько часов. Ты уснула за час до приземления.
Она удивленно вытаращилась на него:
— Я даже не помню, как мы приземлились. — Ее щеки покраснели. — И как садились в машину.
— Я нес тебя на руках.
Он помнил ее мягкое и теплое тело, такое податливое в его руках. Она тихонько вздохнула, прижалась к нему крепче, и ее дыхание коснулось его шеи.
— Зачем? — Она отодвинулась дальше на сиденье и скрестила руки на груди. Судя по всему, ей хотелось быть где угодно, но не в его машине рядом с ним.
— Ты устала, — тихо сказал он.
Она не ответила и не заметила, как его взгляд задержался на ее лице на несколько долгих секунд.
— Мы почти приехали.
Она закрыла глаза, и ему стало совестно. Но ведь он поступил правильно. Он не похож на своего отца; он его полная противоположность. Он доказал это, решив жениться на Эбигейл.
Он не шутил, говоря в Нью‑Йорке, что позаботится о ней.
Раф поймет, как сильно Гейб любит его.
Эбби ахнула, когда машина съехала с трассы и начала подниматься по узкой извилистой дороге. Стояла ночь, но на фоне черного бархатного неба виднелись огромные сосны, покрытые белым снегом; их большие, пушистые ветви походили на снежные облака. Вдали была небольшая деревня, возможно город, где здания светились золотистым светом. Машина поднималась выше, и за поворотом Эбби увидела то, о чем мечтала в детстве.
— Это замок, — прошептала она, прильнув к окну, чтобы лучше видеть. Здание выглядело довольно старым. При лунном свете можно было догадаться, что замок построен из желтого камня. В здании было четыре этажа, центральная башня и много балкончиков. Эбби разглядела замок подробнее по мере приближения к нему, потому что он хорошо освещался.
