* * *
Командиры соединений Четвертого флота поднялись навстречу Эллен Макгрегор, вошедшей решительным шагом в обширную штабную рубку. За ней следовали офицеры. Она ни разу не оглянулась на них, заранее объяснив им, как следует держаться.
Адмирал Макгрегор прошла вдоль длинного стола к возвышению у задней переборки, повернулась, как на плацу, и заняла место за кафедрой. Офицеры ее штаба уселись у нее за спиной рядом с заместителем Макгрегор и его штабом. Адмирал нашла мгновение, чтобы повернуться к Реймонду Прескотту и сухо улыбнуться ему. Прескотт выглядел не таким измученным и изможденным, как раньше. Конечно, и сейчас никто не сказал бы, что он пышет здоровьем и излучает энергию, но по крайней мере в его глазах не было унылого отчаяния.
«А ведь Прескотт повидал столько всего, что на его месте очень многие, например сукин сын Мукерджи, давно наложили бы себе в штаны!» – подумала Макгрегор.
Она злорадно усмехнулась, вспомнив об этом любимце политиков. Все уцелевшие адмиралы, участвовавшие в операции «Дихлофос», отличились во время нелегкого пути Второго флота домой. Все, кроме Мукерджи! Прескотт понял, откуда исходят панические и пораженческие настроения, и даже отстранил Мукерджи от его должности. Агамемнон Вальдек, естественно, выразил решительный протест и даже предложил назначить Мукерджи командующим 43-й тактической группой, в состав которой входили космические форты, прикрывавшие узел пространства, ведущий в Андерсон-1. Впрочем, доводы председателя Комитета по надзору за деятельностью ВКФ не произвели на Макгрегор ни малейшего впечатления. Ее целиком и полностью поддержал Объединенный комитет начальников штабов, и она утвердила приказ Прескотта, пинком под зад вышвырнув Мукерджи из Центавра. Макгрегор часто думала о том, как обрадовалась бы Ханна Аврам, узнав об этом. Сейчас и сам Мукерджи не возражал против такого развития событий. Он был уверен в скором поражении ВКФ. Когда Мукерджи убедится в том, что его шкура в безопасности, он, возможно, и опомнится. А при поддержке Вальдека в один прекрасный день даже сможет найти себе работу, но ему больше не командовать боевыми кораблями!
Макгрегор нахмурилась, повернулась к аудитории и упрекнула себя за то, что потеряла несколько секунд на воспоминания о Мукерджи. Тот, безусловно, заслужил суровое наказание, но адмирал понимала, что обрушилась на него не потому, что давно его презирала, а чтобы хоть как-то отомстить за гибель Ивана Антонова и Ханны Аврам.
«Ну и что? – с ледяным спокойствием спросила себя Макгрегор. – Подлый трус Мукерджи давно на это напрашивался. Да, я дала ему жару, чтобы позабыть о собственном страхе и не трястись как осиновый лист, как некоторые известные политики, которым вынуждена подчиняться! Или, – мрачно добавила она про себя, – наподобие большинства моих подчиненных…»
– Прошу садиться! – сказала она.
Присутствующие, в том числе немало «змееносцев», несколько орионцев и даже кучка гормов, заняли свои места.
Макгрегор оглядела насупившихся офицеров, чувствуя их тревогу, вырывающуюся наружу. Эллен Макгрегор не понаслышке знала о войне. Закончив Военно-космическую академию, она участвовала в последних сражениях Фиванской войны, но за все годы службы не попадала в такое тяжелое положение. В глазах подчиненных она читала раздражение, удивление, испуг и даже недоверие. Особенно нервничали земляне, ведь сокрушительное поражение потерпел именно их флот. Союзники землян тоже нервничали, выглядели немного испуганными и растерянными. Смерть Ханны Аврам в любом случае потрясла бы всех, но теперь известие о ее гибели и смерти Антонова произвело эффект разорвавшейся бомбы. На протяжении шестидесяти лет военные Великого союза считали Антонова величайшим из живых космических флотоводцев, единственным достойным наследником Говарда Андерсона и Варника’Шеерина. Антонов был не просто главнокомандующим вооруженными силами Великого союза, но его олицетворением, живым символом. С его гибелью пропала и уверенность шедших за ним в бой офицеров.
«Больше всего нас пугает неожиданная изобретательность «пауков», – подумала Макгрегор. – Они обманули не только Антонова, а нас всех. Прислушайся мы к Леблану, «пауки», может, и не застали бы нас врасплох. Несмотря на «паучьи» канонерки, на их штурмовые флотилии и на плазменные пушки, мы были уверены в том, что «пауки» раньше нас не изобретут новое смертоносное оружие. Мы не сомневались в том, что противник будет вечно догонять нас в техническом отношении, и не предполагали, что ему по силам создание нового типа корабля. Нам казалось, что мы всегда обведем «пауков» вокруг пальца. Они виделись нам неуправляемой и бездумной природной силой, а не противником, способным мыслить и изобретать новое!»
