— В ваших полевых группах обычно более шести человек. Где остальные?
Рин стиснула зубы, но промолчала.
— Не хотите говорить? — Он посмотрел на потрепанные палатки. — А где ваше оборудование, грузовики, лабораторный бокс, вездеходы?
— Странно, что вы спрашиваете об этом, — наконец произнесла Рин.
В ее голосе, наряду с ироническим тоном, звучала нотка неуверенности, и, что было совершенно очевидно, сама Рин была на грани истерики.
— Около километра отсюда, в лесу, — сказала она и кивнула в сторону, — стоит наш грузовик с тем, что вы называете оборудованием. Колеса грузовика были съедены кислотой еще до того, как мы сообразили, что к чему. То же самое случилось и с подъемниками.
— Кислота?
— Выглядела как щавелевая, но действовала скорее как соляная, — вмешался в разговор один из спутников Рин, блондин нордического типа со свежим кислотным ожогом под правым глазом.
— Начните с самого начала, — попросил Жуан.
— Нас отрезали…
— Восемь дней назад, — сообщила Рин.
— Да, — подтвердил блондин. — Они уничтожили наше радио и грузовик. Они похожи на гигантских клещей. Стреляют кислотой метров на пятнадцать.
— Как тот, которого мы видели на площади в Байи? — уточнил Жуан.
— У меня в лабораторной палатке есть три мертвых экземпляра, — сказала Рин. — Они координируют свои действия, у них кооперация. Увидите сами.
Покусывая губы, Жуан размышлял.
— Я слышала часть из того, что вы говорили своим людям, — продолжила Рин. — Вы ждете, что мы поверим в это?
— Мне безразлично, поверите вы или нет, — заявил Жуан. — Как вы добрались сюда?
— Пришлось пробиваться, — ответил блондин. — Захватили из грузовика все, что смогли, и добрались сюда. Выкопали траншею, залили ее ядом, пеной и маслом копаху. Нам удалось сдержать их спреем карамуру. Били из эжекторов.
— Сколько вас?
— В грузовике было четырнадцать, — сказала Рин.
Она внимательно смотрела на Жуана. Его манера разговаривать, вопросы — все свидетельствовало о невиновности. Рин попробовала найти уязвимые места в этом предположении, но не справилась с задачей. Ясно мыслить у нее сейчас не получалось, и она это понимала. Наверняка в укусах насекомых, которые атаковали их и пробились через заслон карамуру, содержался какой-то наркотик. Но вот какой — ее лаборатория так и не сумела определить.
Жуан потер шею, где укусы начинали гореть. Он осмотрел своих людей, оценил их состояние и вооружение, сосчитал количество эжекторов, отметив отдельно, сколько запасных зарядных цилиндров у них есть в сумках, висевших на шее.
Здесь, внутри периметра, лежал и его аэрокар. Хотя, залив его спреем, люди наверняка повредили контуры управления. Впрочем, в километре от лагеря, в саванне, находился большой грузовик МЭО.
— Нужно пробиваться к грузовику, — сказал Жуан.
— Нашему грузовику? — уточнила Рин. — Она посмотрела в сторону саванны и продолжила: — Боюсь, слишком поздно, бандейрант. С ним было все кончено уже через несколько минут после того, как мы его бросили. — Рин рассмеялась, поддавшись подступающей истерике. — Думаю, через пару дней здесь останется совсем мало предателей. Вы попались в собственную ловушку.
Жуан резко повернулся и взглянул на лежавший в стороне аэрокар. Тот стал крениться на левый бок.
— Падре! Томми! Винс! Заберите…
Он замолчал, видя, как машина, словно сплющиваясь с одного бока, заваливается еще больше.
— Мне нужно было бы предупредить вас, — сказала Рин, — чтобы вы держались подальше от траншеи, а если подходите, сначала обработайте противоположный берег. Эти твари стреляют кислотой на пятнадцать метров, а кислота, как вы видите, не жалеет ни металл, ни пластик.
— Вы сошли с ума! — воскликнул Жуан. — Почему вы сразу не сообщили? Мы могли бы…
— Я не обязана ни о чем вас предупреждать.
В разговор вмешался блондин из ее команды:
— Доктор Келли, но, вероятно, мы могли бы…
— Успокойтесь, Хогар, — сверкнув глазами, оборвала его Рин. — Не пора ли вам проведать доктора Чен-Лу?
— Трэвиса? — удивился Жуан. — Он здесь?
— Он прибыл вчера, с сопровождающим. Тот мертв, — объяснила Рин. — Они искали нас. К несчастью, нашли. Боюсь, доктор Чен-Лу не переживет эту ночь. — Она посмотрела на блондина: — Хогарт!