Коццолино сформулировал теорию так называемого «двухуровневого существования». Мы сталкиваемся с двумя разными отношениями к смерти. Первый — поверхностное представление о смерти как о некой абстракции, с которым мы имеем дело в повседневной жизни; к нему относится разрекламированное голливудскими блокбастерами упрощенное отношение к убийству и даже реальные, но далекие от нас трагедии из новостей. По мнению Коццолино, именно это поверхностное восприятие конечности существования характерно для участников экспериментов по управлению страхом. «Авторы теории управления страхом заставляли участников экспериментов задуматься о собственной смертности, демонстрируя им смерть в ее самых общих, абстрактных проявлениях, таких как видеоролики со сценами насилия или вид кладбища, — пишет он. — С другой стороны, для человека, страдающего неизлечимой формой рака или едва не погибшего в автомобильной катастрофе, но сумевшего выкарабкаться, идея смертности обретает материальную форму, становится фактом жизни, о котором они знают не понаслышке, фактом, который всегда присутствует в их мыслях и поступках». Он называет это более глубоким, убедительным и персонализированным образом смерти как конца существования, противопоставляя его более поверхностному, абстрактному и легче преодолеваемому опыту знакомства со смертью, которая предстает как зрелище.
Чтобы доказать свою правоту, Коццолино и еще несколько исследователей, включая Анджелу Стейплз, Лоуренса Мейерса и Джейми Самбочети, провели серию экспериментов того же типа, что и эксперименты, которыми прославились поборники теории управления страхом. Однако, в отличие от авторов предшествующих экспериментов, они поставили участников в условия, заставившие их переживать смерть как нечто очень личное. Для этого ученые не только попросили участников включить воображение и представить себе свою смерть, но и дали им возможность поразмышлять над собственной жизнью до момента смерти. Этот подход напоминает рассказы о проносящейся перед глазами жизни, которые можно услышать от некоторых из тех, кто почти побывал на том свете, а также вопрос, над которым предлагала поразмышлять прохожим Кэнди Чанг. В результате такого эксперимента участники, которые в обычной жизни были ориентированы на достижение сугубо материальных целей (например, деньги и славу), погрузившись в размышления о собственной неизбежной смерти, стали менее жадными и более духовными людьми. Любопытно, что те, кому было свойственно более поверхностное отношение к смерти, то есть те, кто воспринимал смерть как зрелище, а не как личный опыт, становились еще жаднее. Вспоминая о том, что он пережил, погрузившись в глубокие размышления о смерти, один из участников исследования Коццолино подобрал слова, которые хорошо резюмируют суть эксперимента: «Теперь я понимаю, что нам отведено не так уж много времени, и это пробуждает во мне желание взять от жизни все, что она только может дать. Жизнь в плену образа мыслей, основанного на любви ко всему материальному, кажется пустой тратой драгоценного времени».
Разумеется, жизнь дает нам не так уж много возможностей для глубокого осмысления идеи смерти. А когда такая возможность предоставляется, размышления, как правило, приводят не к самым приятным выводам. Более того, зачастую они приводят к психологической травме.
* * *
В то утро, когда был убит Дэвид Шарлебуа, множество людей по всему миру одновременно пережили психологическую травму. Даже если большинство людей не были напрямую знакомы ни с кем из жертв террористических актов 11 сентября, многие перенесли на себя этот чужой опыт, что и привело к травме.
Проведя опрос среди специально отобранных для этой цели студентов американских колледжей, Георг Мэтт из Государственного университета Сан-Диего и Кармело Васкес из мадридского университета Комплутенсе обнаружили, что в течение нескольких недель после событий 11 сентября 2001 года у 30–40 % из них наблюдался посттравматический стресс и психологическое расстройство общего характера, даже несмотря на то, что в момент атак они находились очень далеко. Аналогичные выводы были получены после взрывов в поездах в Мадриде 11 марта 2004 года, приведших к самым большим в истории Европы человеческим потерям в результате одного террористического акта.
