Загадки первых русских князей - страница 13

Поскольку летописное сообщение о появлении Олега из Новгорода вызывает сомнения, то сомнителен и весь путь этого вождя с севера на юг. Рассказ Повести временных лет скорее отражает представления летописца о том, как «должно было бы происходить» завоевание этих племен, а не то, как оно «происходило на самом деле». «Прежде всего у него поставлено подчинение кривичей, так как кривичи находились на дороге между Новгородом и Киевом, а потому оно отнесено ко времени ранее покорения Киева, и так как Олегу путь лежал на юг, то, подчиняя на этом пути народы, ему естественно нужно было вместо себя кого-нибудь оставить, и он в Смоленске и Любече, по летописному сказанию, оставляет своих мужей. По покорении Киева Олег подчиняет древлян, потом северян, потом радимичей, и у нашего летописца отводится на каждый народ по одному году… Эта правильная последовательность во времени отзывается искусственностью и сочиненностью. Летописец слыхал от народа о факте покорения тех и других, одних за другими, и расставил их год за год после киевского переворота, а потом уже наставил пустых годов, не зная чем их наполнить»^>{27}.

При этом летописец исходит из информации о том, как строились отношения Киева с тем или иным племенем позднее. Например, с древлянами Олег воюет и покоряет их, накладывая на них «тяжкую» дань. Вполне понятно, что именно так, по мнению киевского летописца, должен был поступить по отношению к древлянам, давним врагам полян, киевский герой. Ведь, согласно летописям, было время, когда древляне «притесняли» полян. Другие соседи — северяне — не были столь ненавистны полянам, поэтому и завоевание их «проходило» менее болезненно и отделались они легкой данью. Радимичи же вообще добровольно соглашаются платить Олегу ту дань, какую платили хазарам. «Обращение Олега с последними выражено совершенно в простодушном тоне народного предания. — Кому дань даете? — спрашивает их Олег. — Козарам, отвечают ему. — Не давайте козарам, а мне давайте, говорит Олег. — Радимичи соглашаются и обещают платить Олегу дань в том самом размере, в каком прежде платили козарам, по шелягу от рала. Не говоря уже о комичности такого факта, если его принимать в буквальном смысле как историческое событие, известие, будто радимичи платили дань козарам монетою, перенесено на древнейшее время с признаков позднейших времен, да и то в преувеличенном виде. При тех условиях, в каких радимичи должны были находиться в IX-м столетии, едва ли возможно было платить им дань звонкою монетою в таком размере, да и сама летопись в другом месте приводит более сообразное с историческою возможностью предание о том, что подчиненные козарам славяно-русские народы платили дань беличьими мехами…; это известие о платеже дани монетою козарам показывает, что летописец не затрудняясь вносил в свою летопись слышанные им предания в таком виде, в каком они очутились спустя более двух веков, принимая в себя черты дальнейших видоизменений под влиянием признаков и условий последующей истории народа»^>{28}.

Любопытно, что летописец, столь уверенно и детально описывая движение Олега на юг, в точности не знал, какие именно племена были завоеваны последним, как, впрочем, он не знал и того, какие племена находились в зависимости от Киева к середине X века. Так, в летописи среди племен, попавших в зависимость от Киева, не упомянуты дреговичи. Следовательно, они, по мнению летописца, еще не были покорены Киевом. А между тем византийский император Константин Багрянородный (913–959) называет в середине X века «другувитов» в числе данников русов^>{29}. Несовпадение данных Константина Багрянородного, современника событий, и Повести временных лет свидетельствует о «трафаретности» летописного списка покоренных Олегом племен. Применяя «трафарет», летописец вносил в список те племена, которые вовсе не были подчинены Киеву, например вятичей, а те, которые реально зависели от русов, оставлял в числе независимых, так как они не вписывались в представления летописца о ходе завоевания славян русами. На возможность существования подобного «трафарета» указывал еще такой крупный специалист по летописанию, как А. А. Шахматов, обративший внимание на то, что «сообщение о покорении Радимичей составлено по образцу сообщения о покорении Вятичей» Святославом