– Но… Да нет, Майк. Судя по этому письму, Ренслоу последний человек, который мог бы желать смерти Мелдрума. Если Мелдрум действительно написал это письмо, в котором объясняет эту смерть, обвиняя Ренслоу в том, что он нанял его, чтобы убить миссис Трип, последний не стал бы убивать Мелдрума.
– А что же теперь в отношении Филлис? – проворчал Шайн. – Это письмо доказывает, что Ренслоу приехал слишком поздно, чтобы спасти Мелдрума. И если он не солгал.
Голос Шайна вдруг сорвался. Его подбородок упал на грудь, и у него вырвалось нечто вроде рыдания.
– Но тогда, – воскликнул Питер Пантер нервным голосом, – получается, что Джое Дарнел невиновен! И вместе с тем вы почему-то не хотели показать эту записку, которая полностью вытаскивает вас из этого дела!
– Не говорите глупостей, Питер, – проворчал Жентри. – Совсем не для того, чтобы помочь нам, сделал он это. Проклятье! Но ведь этот трюк полностью обвиняет его жену! Майк, почему вы мне раньше ничего не сказали об этом?
– Ничего не сказал? – упавшим голосом переспросил Шайн. – Я сделал все, чтобы вы оставили меня в покое! Но нет! Вы не хотели мне верить. Вы захотели силой отнять у меня это письмо. Теперь оно у вас. Что же вы собираетесь делать теперь?
– Послушайте, – с живостью вмешался вдруг Пантер. – Возможно, мы сможем потушить все это. Это будет, конечно, и в интересах Шайна, и в наших. Вилл. Ведь вы хотите, чтобы его жена была освобождена, не так ли? Мы ведь сможем и забыть про это.
– Нет, – сухо возразил Жентри.
– Я не хочу сказать этим, что мы можем уничтожить это письмо, – запротестовал Пантер. – Я только подумал, что мы, может быть, сможем обойтись молчанием некоторое время, ну, скажем, на двадцать четыре часа… До того времени, когда я сделаю заявление прессе, в котором скажу… что я… что я не очень-то удовлетворен и что… что следствие будет продолжено… Естественно, что я попрошу губернатора не давать хода моему заявлению из той телеграммы, которую я ему отправил, и что я просто поторопился немного с…
Но тут вдруг вмешался Шайн:
– Вероятно, Вилл согласится не обнародовать это письмо сразу же. Это позволит мне обсудить положение Филлис с адвокатом и разработать систему защиты. Итак, Вилл?
Жентри снова сел на кровать и медленно перечитал письмо.
– Я полагаю, что это возможно, – пробормотал он. – Но я не собираюсь держать Ренслоу в тюрьме, если он невиновен. Я отдам приказ немедленно освободить его из-под стражи, мотивируя это тем, что получил доказательства его невиновности.
Не глядя на Шайна, он встал, подошел к двери, открыл ее и приказал бригадиру снять с Майка наручники и удалиться вместе со своими людьми из отеля.
Шайн стал растирать успевшие уже онеметь пальцы. Жентри осторожно сложил бумагу с письмом и положил ее себе в карман. Он немного замялся и сказал:
– Очень, очень огорчен, Майк…
Потом он вышел и закрыл за собой дверь. Шайн глубоко вздохнул и повернулся в Пантеру:
– Вы очень хорошо сделаете, если подготовите теперь же то, что собирались сказать прессе.
– Да, естественно. Но что же мне, собственно, сказать? Что вы скажете, если я заявлю, будто делал просто вид, что верил в виновность Джое Дарнела для того, чтобы этим самым поймать настоящего убийцу в ловушку?
– Мне кажется, что это будет совсем неплохо. Только, пожалуйста, ничего не говорите обо мне. Я предоставляю вам всю славу и честь раскрытия этого преступления. Все, о чем я вас прошу, – это то, чтобы вы сообщили, что у вас нет ни малейших сомнений в личности убийцы. Я думаю, что со своей стороны я смогу подхватить несколько грошей, если все пойдет хорошо.
– Как вы можете думать о деньгах, когда ваша жена все еще находится в тюрьме и обвиняется в убийстве? – возмущенно воскликнул Пантер.
– Но ведь она же еще не приговорена и пока вообще ничего – нельзя сказать о будущем.
