– У меня есть все основания полагать, что он также любовник и Дороти Трип, – ответил Шайн, не переставая наблюдать за Моной. – Ему, видимо, надоело ждать, чтобы умерла мачеха и оставила свой капитал падчерице.
Мона залпом опорожнила свой стакан и с силой бросила его на ковер.
– Это неправда! – закричала она. – Вы воображаете, что я позволю вам сунуть в эту омерзительную баню Карла? Вы сошли с ума, что ли? Согласна, что он вел корабль этой девицы, но можете мне поверить, что он не вернулся бы к ней, как только получил свою долю барыша.
– Он был там в половине второго ночи, – ответил ей Шайн. – И он убежал оттуда в «Телли-Хо» и попросил вас организовать ему прочное алиби на эту ночь.
– Это неправда! Он пришел в «Телли-Хо» ровно в час ночи. Я могу это доказать! Есть множество свидетелей, которые подтвердят это!
– Ну да. Конечно… Вы все отлично устроили для него. А вы разве сами не понимаете, что он заставил вас лгать? Он просто очень искусно пользуется вами.
– Это неправда, я…
– Это совершенно точна, – уверил ее Шайн. – Я предоставляю вам прекрасную возможность отомстить ему за его вероломство. Выбросьте его алиби на ветер, вот и все, что я у вас прошу. Я же займусь остальным.
– Хорошо, согласна. Я… Нет! Нет! Уходите отсюда, подонки! Убирайтесь!
Она встала, шатаясь, и стала ругаться, как извозчик. Шайн толкнул ее, и она упала на диван.
– Подумайте, Мона, – холодно произнес он. – Подумайте, пока еще есть время. Ведь это все очень бросается в глаза. Итак, подумайте о том, что я вам сказал.
Она задумалась, сидя с вытаращенными глазами, блестевшими от гнева и страха.
– Если вы не будете благоразумны, – проговорил Шайн, – я вынужден буду подумать, не смогу ли я повесить это дело и на вашу шею. Мне ведь во что бы то ни стало, любой ценой, необходимо найти виновного. Не забывайте этого.
Он повернулся и, не взглянув на Мону, вышел.
Когда Шайн вошел в холл своего отеля, служащий читал «Дейли ньюс». Он поднял от газеты глаза и, смущенно улыбнулся, когда Шайн пересекал холл походкой очерненного и знающего об этом человека.
– Мистер Шайн, я прошу прощения за утренний инцидент. Я только что прочитал в газете…
– И вы все же продолжаете верить тому, что пишут в газетах, а? Вы не знаете, моя жена вернулась? Может быть, она звонила по телефону?
– Нет, мистер Шайн, – пробурчал служащий. – Но… Но у вас посетитель. Как мне показалось, клиент. Я провел его в вашу контору, он не захотел сказать мне своего имени, но если я могу себе позволить… Он очень похож на фотографию этого молодого Трипа в газете.
Шайн не казался удивленным.
– Хорошо. Я поднимусь в контору, – сказал он.
Потом, уже уходя, он повернулся и добавил:
– Никогда не женитесь, Джим. Подумайте над этим!
Служащий округлыми глазами смотрел ему вслед. Он никогда еще не видел детектива в таком состоянии, и оно было непонятно ему.
Несколько человек выходили из лифта. Перед Шайном стояла толстая дама. Резким поворотом плеча он оттолкнул ее, и она упала бы, если сопровождавший мужчина не поддержал ее. Он бурно протестовал, возмущенный грубостью Шайна, но Шайн вошел в кабину и, даже не оглянувшись, захлопнул за собой дверь.
– Второй, – проворчал он лифтеру, который быстро прихлопнул дверь и молчал.
Выйдя на втором этаже из кабины лифта, Шайн как бы механическим шагом направился к своему бывшему обиталищу. Дверь в квартиру была открыта. При виде входившего Майка Эрнст Трип смущенно поднялся с кресла, на котором сидел. Он открыл два или три раза рот и закрыл его, не сказав ни слова.
Шайн едва взглянул на него, кивнул и с безразличным видом прошел мимо. Он прямо направился к шкафчику, чтобы взять оттуда бутылку с коньяком и стакан. Отвернувшись от шкафа и подходя к столу, он задел молодого Трипа, но даже не обратил на свое движение ни малейшего внимания. Потом отправился на кухню, чтобы наполнить льдом большой стакан, и, вернувшись, поставил его рядом с бутылкой. У него был совершенно озадаченный вид, лицо было жестким и, казалось, он не замечал своего посетителя, как будто его и не было в комнате. Он налил – себе питье, закурил сигарету и уселся за столом с отсутствующим видом.
