Политбюро вводит всесоюзную карточную систему на хлеб
В заготовительную кампанию 1928/29 года Политбюро вновь не смогло прыгнуть «выше головы». План не был выполнен. По сравнению с прошлым годом в целом зерновых заготовили немногим меньше, но доля продовольственных хлебов, пшеницы и ржи, в них значительно (на 20 %) уменьшилась[86]. Это предвещало катастрофу, если учесть быстрый рост состоявших на государственном снабжении «плановых потребителей», сокращение частной патентованной торговли, развал крестьянского хлебного рынка, а также становившиеся лавинными крестьянские десанты в города.
В этих условиях зимой 1928/29 года Политбюро приступило к оформлению всесоюзной карточной системы на хлеб. Фактически хлебные карточки уже существовали в регионах в течение всего 1928 года, и это решение Центра лишь унифицировало региональные карточные системы и узаконило действия местных руководителей по регулированию снабжения. Оформление всесоюзной карточной системы прошло несколько этапов.
«Наведение порядка» началось со столиц: 6 декабря 1928 года Политбюро разрешило Советам крупных промышленных центров ввести карточки на хлеб[87]. Ленинградские власти должны были первыми опробовать это решение[88]. Цели карточной системы были точно сформулированы: обеспечение рабочих и служащих за счет сокращения расхода хлеба для снабжения «непролетарского населения», особенно крестьян. Городская торговля пока не была полностью закрыта для сельских жителей, Политбюро оставляло приезжим возможность покупать хлеб по повышенным ценам, но покупка нормировалась[89].
Политбюро, боясь оказаться к весне без запасов, 17 января 1929 года приняло решение о сокращении плана снабжения хлебом по всем районам на вторую половину текущего хозяйственного года[90]. После этого Экономический совет РСФСР распространил «ленинградский опыт» на всю потребляющую и часть производящей полосы Российской Федерации[91].
И наконец 14 февраля 1929 года карточная система на хлеб стала всесоюзной. Политбюро утвердило проект постановления, внесенный Наркомторгом. По всей потребляющей полосе Российской Федерации, Закавказья, Белоруссии и Украины хлеб населению должен был отпускаться по специальным заборным книжкам. Книжки получало только трудовое население городов. Постановлением был установлен предельный размер хлебного пайка. В Москве и Ленинграде для рабочих и служащих фабрично-заводских предприятий он составлял 900 г печеного хлеба в день; для членов семей рабочих, служащих и их семей, прочего трудящегося населения и безработных — 500 г. В остальных промышленных городах и фабрично-заводских поселках — соответственно 600 и 300 г. Карточки должны были быть введены не позже 1 марта 1929 года. Постановление повторило раннее решение Политбюро о сохранении свободной продажи хлеба без карточек приезжему населению, но только из того, что оставалось после обеспечения главных потребителей, и по двойной цене[92].
Постановление явилось началом официального оформления иерархии государственного снабжения. Здесь уже видны ее географический и социальный аспекты, которые позднее будут развиты в постановлениях Политбюро. Москва и Ленинград особо выделялись в системе снабжения. Население промышленных городов и поселков получало явные преимущества по сравнению с крестьянством и жителями неиндустриальных городов. Работающие на индустриальных объектах — преимущества перед теми, кто работал на неиндустриальных производствах. Показательно, что в постановлении ничего не говорилось о гарантированном снабжении сельских бедняков — они стали первой группой, изъятой Политбюро из списков «плановых потребителей» государственных запасов хлеба. Особенность этого постановления по сравнению с последующими состояла в признании за местным руководством бóльших прав в регулировании снабжения. Совнаркомы республик, краевые и областные исполкомы Советов должны были составлять списки снабжения и могли в установленных пределах изменять нормы. В последующих решениях Политбюро будет урезать права местной власти в снабжении населения.
