В аудиториях института микробиологии было пустынно. Сотрудники были отправлены в оплаченный отпуск на неопределенный срок, в некогда оживленных коридорах огромного здания гулял сквозняк, окна покрывал слой густой пыли. Высокий мужчина возился с замком, кидая тревожные взгляды в сторону лестницы. Щелкнула ригельная задвижка, человек проскользнул вовнутрь, в кармане его пиджака завибрировал смартфон.
— Слушаю! — прошептал мужчина, поднеся гаджет к уху.
Ему что-то ответили, он вытянул шею, шевельнулся выступающий кадык.
— Черт их всех побери! — Он громко шептал, как суфлер во время театрального представления. — Да, именно черт! А как же иначе?! Я — кандидат наук, и зовут меня Михаил Кравец! И я пробираюсь в собственную лабораторию, словно преступник!
В динамике жужжал голос, мужчина неожиданно улыбнулся.
— Точно так. Я не могу работать на удаленке. — Он машинально расставлял на столе пробирки и колбы, включил компьютер, на экране монитора мелькали загружающиеся картинки приложений. — Чего достиг? — Кравец поднял глаза на белоснежный потолок лаборатории, словно надеялся прочесть там ответ на свои вопросы. — Ты задаешь трудный вопрос, Ткаченко! Да… — Он помолчал. — Эдвард Дженер в одиночку создал вакцину от оспы. Это случилось в восемнадцатом веке. А столетие спустя Эмиль фон Беринг изобрел вакцину от столбняка. Продолжать? Вакцина Хавкина от бубонной чумы, — Кравец на секунду отложил смартфон, чтобы привычным движением накинуть белый халат на плечи, сиротливо висящий на стуле, вновь приложил трубку к уху. — Конечно, мне помогают знакомые врачи, и у нас, и за границей. По счастью, Интернет работает, так что я в курсе всех новшеств. Как проник в институт? — усмехнулся он. — Через окно! Да… Как преступник!
Ученый сел за стол, прильнул к окулярам микроскопа, продолжая шептать в микрофон смартфона.
— От компании не откажусь! Только боюсь, с вашими габаритами, Семен Дмитриевич, вам придется искать другой путь, чтобы проникнуть в родное учреждение! — добавил он язвительно. — И не сегодня, Сеня! Сейчас мне предстоит важное дело.
Беседа на пониженных тонах длилась еще пять минут, наконец Кравец распрощался с коллегой и другом, на его губах еще какое-то время сохранялась улыбка. Она исчезла в тот миг, когда в окулярах микроскопа забелели какие-то верткие жгутики, усеянные острыми шипами. Для несведущего человека картинка под микроскопом напоминала бессмысленный хаос, но микробиолог испытал приступ восторга, сопоставимый с тем, что охватывает ученого, нашедшего в результате бессонных ночей искомую формулу, или композитора, склонившегося над клавишами пианино в тот миг, когда под руками рождаются волшебные звуки музыки. Или на художника, наносящего последние лессировки на холст.
— Есть! — громким шепотом вскричал Кравец. — Есть!
Он ненавидел вирус. Ненавидел как заклятого врага. Живущие на краю жизни, паразитирующие монстры. Они есть везде, где есть жизнь, и, вероятно, существовали с момента появление первой клетки. Их происхождение до сих пор остается загадкой, ученые выдвигают версии, каждая из которых противоречит предыдущей. Они не способны размножаться вне клетки, но умеют ждать бесконечно долго, пребывая как безмолвные частицы. Организмы на краю живого, за тысячи лет вирусы научились эволюционировать путем естественного отбора, они обладают гениальным даром создавать собственные копии путем самосборки. Вирусы имеют генетический материал, но лишены клеточного строения. У них нет обмена веществ, а для синтеза себе подобных им необходима клетка-хозяин. Чужая клетка. Клетка человека…
Кравец вздохнул. Какой тут к черту карантин?! Чтобы разглядеть вирус, нужен электронный микроскоп, как сканирующий, так и просвечивающий! А для того, чтобы вирус выделялся на окружающем фоне, необходимо применять специальные красители, представляющие собой растворы солей тяжелых металлов. Слава богу, все это имелось в лаборатории.
То, что проделал ученый в дальнейшем, едва ли мог одобрить его друг Семен Ткаченко. Кравец поколдовал над пробирками, разорвал упаковку с одноразовым шприцем, прозрачная колба наполнилась жидкостью. Кравец засучил рукав халата, обнажилась белая рука, покрытая тонкими черными волосками.
