Обер-лейтенант поднял глаза к потолку субмарины. Он не мог слышать гула бомбардировщиков, но иллюзия, которую формирует мозг, подчас убедительнее реальности. Кранц быстро шел в командирский отсек, машинально кивая в ответ на приветствия. Решение созрело молниеносно, однако вряд ли его можно было считать спонтанным. Так случается. Годы мучительных размышлений выплескиваются в конвульсивном поступке, способном в одночасье изменить картину мира.
Обер-штурман прильнул к окулярам перископа. Он обернулся, взлетела рука.
— Хайль Гитлер! Прикажете погружение?
Кранц не ответил. Теперь он явственно услышал гул самолетов. Тяжелый бомбардировщик, вероятнее всего, «Стирлинг». Обер-штурман нетерпеливо смотрел на капитана, ожидая приказа. Кранц на миг зажмурился, представив стену огня, сминающую хрупкий корпус субмарины. Огонь. Огонь, бушующий в его душе, тот самый предвечный огонь, с которого все начиналось и чем все должно закончиться.
— Командуйте всплытие! — сказал он.
Обер-штурман начал переступать с ноги на ногу, словно ему приспичило справить нужду. На его простоватом лице отразилось недоумение.
— Британский самолет! — повторил он. — Охотник…
— Выполнять приказ! — закричал Кранц так громко, что головная боль, до сего момента растекающаяся в лобной части черепа, ударила горячей волной в затылок.
— Есть!
Обер-штурман отдавал команды в расположенную на уровне его лица рубку, связанную с машинным отделением. Корпус субмарины накренился вперед, чуть громче загудел дизельный двигатель. Кранц закрыл глаза. В его висках пульсировала кровь, и вместе с ней по венам звенело короткое и емкое слово. Огонь. Утробный гул донесся через обшивку субмарины, в люк командного отсека громко стучали, снаружи кто-то закричал. Гул нарастал. Бескровные губы Кранца растянулись в какой-то счастливой улыбке.
— Приготовиться к удару! — закричал оберштурман. Его румяные щеки захлестнула смертельная белизна.
— Прости, матрос! — прошептал обер-лейтенант. — Я не мог поступить иначе. Прости…
Яростная сила обрушилась на корпус субмарины, смяла переборки, как куски картона, неистовое пламя пожирало все на своем пути. Обер-лейтенант Кранц улыбался.
Вереница машин скорой помощи столпилась у ворот городской больницы, в спешке переоборудованной под карантинный госпиталь. Зловеще мелькали проблесковые маячки на крышах автомобилей, периодически включалась завывающая сирена. С понедельника власти ввели в городе ряд серьезных ограничений, вызванных пандемией вируса нового типа, названного в народе «красноглазой болезнью» за специфическое покраснение склеры глаз, наблюдающееся у большей части заразившихся. Август пришел в Петербург с запоздалой жарой, редкими грозами, не приносящими облегчения, и тоскливым воем машин скорой помощи, проносящихся по безлюдным улицам Северной столицы. По городу стремительно расползались слухи, большая часть из которых являлась очевидным вымыслом. Так, например, в Интернете появился фейк о пропадающих из моргов трупах людей, умерших от «красноглазки». Причиной появления подобных слухов послужило распоряжение властей о запрете выдачи тел семьям погибших людей. Здравого смысла в краже трупов не было, тем не менее информация упорно обосновалась на просторах Интернета. Запрет на использование свободной сети Интернета был бы логичен в кризисной ситуации, охватившей огромную страну, именно так поступили власти Китая, где человеческие жертвы пандемии достигли невиданных масштабов, но правительство медлило вводить столь непопулярную меру. Количество случаев обострения депрессии увеличилось в разы, росло число самоубийств, а перечислить тех несчастных, кто стал косвенной жертвой пандемии, — людей, кому по причине перегруженности медицинской службы не была оказана помощь, — не представлялось возможным. Бытовые травмы оказывались фатальными, диабетическая кома могла привести к смерти, число инфарктов и инсультов превзошло самые пессимистические прогнозы. Это был лишь приблизительный список несчастий, спровоцированных так называемой второй волной пандемии. Мрачные пророчества главного врача городской больницы Калининграда Литвиненко сбывались с пугающей точностью. Город наводнили банды мародеров, криминальные группы шныряли по улицам в поисках наживы. У властей технически не хватало ресурса для противостояния разгулявшимся бандитам.
