— А раньше он чем занимался?
— Это уже второй вопрос, — напомнила девушка.
— И тем не менее?
— Я не знаю, если честно.
— А знаете его давно?
— Два года.
— И не в курсе его прежних занятий? — искренне удивился телохранитель.
— Он не рассказывает. А я и не спрашиваю, — ответила Аня. — Извините.
Развернула снегоход и умчалась, оставив Анатолия в состоянии некоторой задумчивости.
В каких случаях люди предпочитают не рассказывать о своём прошлом? Когда у них в прошлом было что-то такое, о чем рассказывать совсем не хочется…
⁂
Обнаженный до пояса Юра пригоршнями брал из сугроба снег, втирал его в раскрасневшуюся кожу и при этом громко матерился, облегчая тяготы утренней процедуры. Китайгородцев прошел в дом незамеченным. Дверь в комнату, в которой ночевал Юра, была приоткрыта. Телохранитель вошел туда, предварительно убедившись, что в коридоре никого нет и его никто не видит.
Подаренная случайным Юриным собутыльником куртка лежала на полу. Ещё на полу Китайгородцев обнаружил рубашку, рассыпанные в беспорядке сигареты, кожаный ремень и несколько московских газет за вчерашнее число. На вещах в распахнутой дорожной сумке покоилась барсетка. Но Анатолий первым делом быстро ощупал содержимое сумки. Ничего интересного для себя он там не нашёл. Тогда он занялся барсеткой. И первое, что увидел — паспорт. Юрин паспорт, родной! С его фотографией и его данными! Юрий Сергеевич Шалыгин. Не отдал Юра свой паспорт вместе с пальто…
Телохранитель ощупал куртку. Вот он, второй паспорт! Раскрыл.
«Так, Должанский Александр Александрович… Имя растяпы, отдавшего свой документ вместе с курткой? — Китайгородцев всмотрелся в фотографию. — Не Юрино фото, конечно. Но какая-то неуловимая схожесть присутствует. Вот если Шалыгину, к примеру, прическу изменить, просто постричься «под Должанского»?.. Уже неплохо. Уже близко к оригиналу! Что ещё? Юра — поупитаннее. Ну, так фотография когда делалась! Будем считать, что поправился с того времени. И потом — Шалыгину надо немного щуриться, когда он этот паспорт будет кому-то предъявлять. И тогда, если не смотреть слишком внимательно, можно паспорт Должанского принять за Юрин…»
Анатолий пока не делал никаких выводов. Он просто размышлял — мог бы Шалыгин использовать в случае необходимости паспорт этого растяпы Должанского или не мог? Получалось, что мог. Телохранитель и не задался бы таким вопросом, если бы не те странные следы на Юриной рубашке… Такие следы обычно оставляет плечевая кобура. Кобура, в которой носят оружие!
Тем временем за окном стих производимый непроспавшимся гостем шум. Китайгородцев поспешно вышел в коридор. Через мгновение хлопнула дверь.
— О! — сказал Шалыгин, увидев в коридоре Анатолия. — Привет, Сибирь!
— Здравствуйте! Я рад вас видеть живым и здоровым!
— Ну что со мной может случиться?
— Э-э, не скажите. Вчера-то — ещё немного — и эта злобная псина добралась бы до вас.
— Я бы отбился.
— Хочется надеяться. Зачем же вы вышли из дома?
— Спьяну, — легко объяснил тягу к ночным прогулкам Юра. — Пошёл мужика того искать. Чтобы паспорт ему вернуть, в общем. Ха-ха-ха!
— А свой у него — забрать. Да?
— Ага!
— Может, вы ему его и не отдавали?
— Отдал. Вместе с пальто. Это точно.
— Ну, надо же, — притворно вздохнул Анатолий. — Придется того мужика разыскивать, чтобы произвести обратный обмен?
— Ага. Ченч, в общем.
— И ещё, — произнес Китайгородцев, сохраняя доброжелательную беззаботность во взгляде. — Мой товарищ вчера у вас по поводу оружия интересовался. Вы извините его за назойливость. Просто мы — из охраны, а у нас тут — режим и свои правила. Извините ещё раз.
— Да ладно, какие проблемы? Ну, спросили и спросили. А оружия у меня нет. И не было никогда.
— Даже газового?
— Даже газового.
А следы на рубашке — есть. Вот загадка!
Телохранитель распрощался с Юрой и пошёл к Богданову.
— Андрей Ильич! — сказал он начальнику тапаевской охраны. — Для тебя есть пионерское задание. Ты ведь тут на территории каждый кустик знаешь? Представляешь, где что можно спрятать? Ты бы прошёлся, посмотрел, не сделал ли кто закладку на территории…
— Какую закладку?
— Спрятал что-нибудь. Только ты лично, а? Чтобы никто не знал. Только ты и я.
