В темноте ровно и четко постукивал будильник, время от времени за окном гулко запевали провода.
Подложив руки под голову, Бухалов попытался вызвать настроение, навеянное разговором в библиотеке, и не смог. В памяти на секунду возникло лицо молодой женщины с виноватыми карими глазами и тут же исчезло, отодвинутое привычными мыслями о работе.
...После возвращения из отпуска прошло три дня. Бухалову передали дело по ограблению сберкассы, порядком поднапутанное предшественником, и оно упорно не давалось. Бухалов горячо любил свою нелегкую работу и в душе считал ее сродни труду хирурга. Хирург — ножом, а он — властью закона отсекали от здорового организма человека и общества все нездоровое, вредное, мешающее жить. На какое-то мгновение в слипшихся ресницах запестрело белое пятно, обозначающее, должно быть, халат хирурга; потом пятно пожелтело, превратилось в пляж. На горячий зернистый песок, качаясь, набежала зеленая черноморская волна...
Разбудил Бухалова короткий телефонный звонок. Светящиеся стрелки будильника показывали четверть, второго.
Бухалов поднял трубку, негромко отозвался.
— Да...
— Сергей Петрович, ты? — зазвучал в трубке сдержанный голос майора Чугаева. — Прости, что потревожил. Приходи. Убит участковый Александров.
В прохладном ночном воздухе выстрел ударил упруго и хлестко. Вслед за ним в разбуженной тишине окраины захлебнулся отчаянный женский крик.
Сторож, дежуривший у магазина, сорвал с плеча берданку и, припадая на правую ногу, побежал за угол. Часто и сипло дыша, старик вогнал в ствол единственный патрон, прибавил шагу.
На повороте его едва не сбили с ног. Женщина, смутно белея голыми плечами и грудью, в одной сорочке, налетев на человека с ружьем, взвизгнула, отскочила в сторону.
— Стой, дурья голова! — закричал сторож. — На подмогу бег!.. Стой, говорю!
— Дедушка, ой, дедушка! — вызванивала зубами женщина. — Милиционера убили!
Старик охнул.
— Елки зеленые! Александров Колька! Только мужик домой прошел! Где?
— Там... за углом! — дрожала молодая женщина. — Раздевали меня, он выскочил, закричал, а они убили... Все с наганами!..
— Срамоту прикрой! — Сторож проворно снял с себя старенький брезентовый плащ, заставил женщину одеться. — Пойдем. Постоишь у магазина, я сбегаю позвоню.
— Я домой!.. — послушно шла рядом женщина. — Мне рядом! Ой, страх какой!..
— Не болтай зря! — прикрикнул сторож. — Садись вот на лавку и жди, я с водокачки позвоню — рядом тут. Орудию на́ держи.
Старик сунул женщине берданку, припустился бегом. Вернулся он минут через пять, задыхаясь и сплевывая, еще издали крикнул:
— Я это!
Держа ружье, как палку, женщина сидела на лавочке у магазина, нервно стучала зубами.
— Да не трясись ты! — грубовато успокоил сторож, отбирая берданку. — Их уж и след простыл. Тебе-то что — тряпье наживное, а человека нет. Сколь их было?
— Не знаю, дедушка, перепутала все! Мне бы домой, я тут близко живу!
— Пустое говоришь! Приедут, допрос снимут — тогда пойдешь. Мне, что ль, говорить — я одни твои дрожалки и видел! Ах, елки зеленые!.. Сама-то откуда шла?
— Из театра, дедушка, — беспокойно шуршала плащом женщина. — До Обуховской доехала на такси, а дальше дороги нет. Пешком пошла...
— Театр! — сердито передразнил старик. — Сидела бы дома и ладно бы было! Что сняли-то?
— Пальто, часы, платье — все! — всхлипнула женщина. — Лакировки с ног — и те сняли.
— Ай босая? — удивился старик, только сейчас заметив, что женщина разута. — Ну, стервецы! И ведь все одно тюрьмы не минуют.
Издали, вырастая в размерах, замаячила золотая точка, отчетливо донесся шум мотора.
— Едут!
Сторож проворно соскочил с лавки, выбежал на дорогу, размахивая рукой.
— Стой, стой, здеся!
Не заглушая мотора, крытый автобус остановился. Из кабины выпрыгнул Чугаев.
— Что, отец?
— Здеся она, говорю, грабленая-то! — Сторож энергично замахал рукой. — Девка, сюда давай, сюда!
Начальник уголовного розыска, коротко переговорив со сторожем, оставил с ним одного из сотрудников.
Машина тронулась дальше. Сидящая рядом с Чугаевым женщина мелко дрожала, вся подавшись вперед, невпопад отвечала на вопросы. Ощупывая лучами фар выбоины, машина свернула за угол, осторожно перебралась через ветхий мостик.
