— Тебе хорошо говорить! — горько ответил Танин. — Ты получил назад свой драгоценный посох! — Он посмотрел на хижину вождя, где счастливый старик цеплял на себя блестящие доспехи, надев большинство частей вверх ногами, затем перевел угрюмый взгляд на сокрушающегося Дугана и неохотно признал: — Думаю, Палин прав, нам повезло. С нас достаточно твоего дурацкого похода, гном. Убираемся отсюда, пока не проиграли еще что-нибудь... например жизнь!
Развернувшись, Танин снова обнаружил приставленные копья и на этот раз еще и собственный меч, который держал в руках усмехающийся воин.
— Хочешь поспорить, парень? — радостно сказал Дуган, покручивая ус.
— Я так и думал, — произнес Палин.
— Ты «так и думаешь» всегда, когда поздно что-либо исправить, — бросил старший брат.
— Было уже поздно, когда мы только увидели этого проклятого гнома, — тихо проговорил младший.
Всех троих — а заодно и Дугана — вели по лесной тропе, подталкивая копьями в спину.
Впереди вырисовывался замок Гаргата. Сейчас спутники хорошо его видели — огромное уродливое строение, возведенное полностью из искрящегося серого мрамора. Братьям доводилось бывать в Башне Высшего Волшебства в Вайретском Лесу, и их тогда привела в трепет магическая аура, окружавшая ее. Сейчас, приближаясь к этому странному замку, они ощущали подобный трепет, только на этот раз он смешивался с диким желанием истерически хохотать.
Никто из них не мог впоследствии как следует описать замок Гаргата, потому что вид его постоянно менялся. Вначале это была массивная крепость с четырьмя высокими, мощными башнями. Затем изумленные братья увидели, как башни вздулись, закручиваясь вверх, и превратились в изящные минареты. Потом минареты слились вместе, образовав гигантский купол, который снова разделился на четыре мощные башни. Когда все это происходило, на стенах, как грибы, вылезали башенки, появлялись и исчезали окна, словно моргающие глаза, подъемный мост через ров делался беседкой, окруженной серыми розами, над тихим серым озером.
— Власть Серой Драгоценности, — заметил Дуган.
— «Власть Серой Драгоценности», — передразнил Танин, грозя гному кулаком. — Мне уже так надоело слышать об этом проклятом камне, что я...
— Кажется, я выяснил, что происходит, — прервал его Палин.
— Так что? — несчастным голосом спросил Стурм. — Они явно не хотят, чтобы мы туда направлялись. И тем не менее грозят убить нас, если мы решим вернуться! Они забрали одежду... — Вдобавок к тому, что братья лишились доспехов и оружия, их еще и раздели: вождь обнаружил, что сталь натирает голое тело.
Поэтому Стурм и Танин приближались теперь к замку Гаргата в одних набедренных повязках (холодно отказавшись от костяных нагрудников).
Палину и Дугану повезло больше: маг сохранил мантию, а гном — красный бархатный камзол и бриджи. Причиной такой мягкости вождя были, как подозревал Палин, несколько слов, прошептанных в ухо вождю относительно посоха. В противоположность тому, чего ожидал Дуган, вождь, узнав, что посох принадлежал Рейстлину Маджере, в ужасе вытаращил глаза. Палин также подозревал, что Дуган пытался втянуть вождя в игру (гном очень хотел вернуть себе шляпу), но тот не желал иметь никаких дел с артефактом Зла. После этого все члены племени держались от юноши на почтительном расстоянии, а некоторые изображали из пальцев «ножки цыпленка» — защитные знаки, когда думали, что маг их не видит.
Это, однако, не мешало воинам подталкивать копьями братьев и приунывшего гнома, направляя по тропе к замку.
— Поставьте себя на место этих людей, — сказал Палин, обливаясь потом в своей мантии, но не рискуя снять из страха, что воины ее отнимут. — Вы находитесь под влиянием Серой Драгоценности, которая является воплощенным хаосом. Вы ненавидите ее больше всего на свете, и все же вам приказано защищать ее до смерти. Из-за Серой Драгоценности вы потеряли всех женщин. Появляются чужестранцы, чтобы заполучить ее и освободить женщин, которые, без сомнения, будут благодарны своим спасителям. Вы не хотите, чтобы чужаки спасали женщин, но отдали бы многое, чтобы те вернулись. Вы должны охранять Серую Драгоценность, но любой ценой избавились бы от нее. Я понятно объясняю?
