- Железная цапля, - отозвался Уэс, внимательно рассматривая
картинку, - ну, мне так кажется?
- Чего? – вытаращила глаза Кристи.
- Да-да, - кивнула я, подходя к ним. – Сестра привезла из Атланты.
- А уж там-то они огромные, - добавил Уэс. Кристи покачала головой.
- Ладно, без разницы. Что там с этим Большим Шумом?
С этими словами она встала и направилась в гостиную, где все еще что-
то бормотал телевизор, а Берт то соглашался, то яростно хмыкал. Уэс
посмотрел на меня.
- Что мама сказала? Все хорошо?
- Да, - я посмотрела на железных цапель. – Они ужасны, на самом деле.
Уэс тоже опустил взгляд в каталог.
- Ну, они просты в исполнении, а выглядят достаточно эффектно. В
саду смотрелись бы отлично. К тому же, - он кивнул на заметку,
расположенную под фотографиями, - автор явно придает большое значение
этим цаплям.
Я посмотрела на страницы. Заметка содержала в себе немного текста и
снимок мастера – высокий парень с длинными светлыми волосами,
забранными в хвост, стоял у пруда с задумчивым выражением на лице. Текст
возле фотографии гласил: «Для меня эти цапли являются символом
хрупкости жизни и бытия».
- М-да, - протянула я. – Ну, если это и есть серьезное восприятие
работы, то оно у него, определенно, присутствует.
- Точно, - хмыкнул Уэс.
- Однажды и ты будешь на страницах этого журнала, потому что
цаплям, как символу хрупкости бытия, далеко до ангелов, - заметила я.
- Ну нет, - возразил Уэс, - я сомневаюсь, что они печатают тех, кто
начал свою карьеру с арестов и принудительного обучения в частной школе.
- Это могло бы быть твоей фишкой, - предложила я. Уэс скорчил
рожицу. – Ладно, так что там с твоим восприятием работы? Что поместить в
качестве твоей цитаты?
- Я реалист, - скрестил руки на груди Уэс.
- Тебе лучше добавить немного позитива, - рассмеялась я, ткнув его
пальцем.
- А тебе лучше перестать тыкать меня. Все-таки скоро в журнале буду,
как-никак.
Я расхохоталась, но тут за моей спиной раздался какой-то звук – и я
снова увидела маму. Сколько она стояла здесь? Впрочем, выражение на ее
лице ясно ответило на мой молчаливый вопрос.
- Мейси, - подчеркнуто ровным голосом обратилась она ко мне, - не
могла бы ты передать мне вот эту папку, лежащую на столике, пожалуйста?
Я подошла к столику, чувствуя кожей ее взгляд. Кристи махнула Уэсу
рукой, и он подошел к ней.
- Ревербации, - продолжал рассказывать ведущий на экране (*процесс
постепенного уменьшения интенсивности звука при его многократных
отражениях), - могут вызвать эффект домино для населения, и люди начнут
сходить с ума от постоянного усиления гула и ослабления громкости их
собственных голосов.
- Я могу сойти с ума из-за вибраций? – уточнила Кристи у экрана.
- Ты можешь сойти с ума из-за чего угодно, - вставил Берт.
- …природный феномен, - продолжал ведущий, - или, быть может,
способ инопланетян для общения с нами?
- Интересно, - промурлыкала Делия, поглаживая свой живот.
- Ммм-хмм, - отозвалась Моника. Я взяла папку и подошла к маме. Она
окинула меня взглядом, говорящим, что я должна последовать за ней. Мы
отошли в коридор.
- Мейси, я правильно услышала, что этого мальчика арестовывали?
- Это было давно, и…
- Мейси, иди сюда, не то пропустишь мега-фигню! – позвала Кристи.
- Мега-цунами! – взорвался Берт. – Цу-на-ми!
- Наплевать. Главная часть здесь – мега, - отмахнулась она. Но я едва
слышала друзей, глядя в мамины глаза. Вот она перестала пытливо
вглядываться в мое лицо и перевела взгляд на наших гостей. Ее мнение
формировалось прямо сейчас, и с каждым мгновением оно становилось хуже
и хуже. Неорганизованность Делии, шрамы Кристи, прошлое Уэса – мои
друзья были слишком далеки от безупречности.
- Это ведь тот же мальчик, с которым ты сидела в машине в тот вечер,
правильно?
- Что?
Мама снова взглянула на меня, и я поняла, что мне не удастся
увильнуть.
- В тот вечер, - повторила она медленно и раздельно, - когда я приехала
