Из Швейцарии в Рим летал не Юнкерс, а Дорнье, причем старый и турбовинтовой. Поспать, как обычно – мне не удалось, что не лучшим образом сказалось на моем настроении. Люди, которые летели сюда – тоже не выглядели особенно радостно, в основном это были те же итальянцы, возвращающиеся из Швейцарии. Скорее они выглядели настороженными, и немудрено – в Италии были слишком высокие налоги и деньги от них укрывались обычно в Швейцарии.
В аэропорту было жарко, система кондиционирования то ли не работала, то ли работала не на полную мощность. Вдобавок – как раз перед нами приняли два рейса, в том числе и берлинский – поэтому перед таможней скопилась людская пробка. Таможенники, судя по их виду, не очень-то и старались пропустить людей побыстрее, работали как сонные мухи.
Я украдкой огляделся по сторонам – но не увидел никого подозрительного, кроме двоих, в светло-серой форме и с пистолетами – пулеметами Beretta-12, они внимательно наблюдали за толпой. Это не полиция, а Guardia di Finanza, ведомство с опасно широкими полномочиями, занимающееся контролем за сбором налогов, борьбой с незаконным предпринимательством, контрабандой, в том числе и наркотиков, борьбой с мафией, охраной свидетелей, которые в Италии долго не живут, борьбой с терроризмом и много еще чем. Если они наблюдают за прилетевшими из Швейцарии подданными – могли бы делать это понезаметнее.
Слово sciopero, которое раздраженно произнес стоящий передо мной римлянин, объяснило весь бардак в аэропорту – забастовка! Любимое дело итальянцев, бастуют тут много и часто, Итальянское королевство обогатило мировую практику забастовок термином "итальянская забастовка" – это когда рабочие максимально скрупулезно исполняют требования должностных инструкций и в результате работа или идет еле-еле, или вообще встает намертво. Мешки с мусором – значит, бастуют мусорщики, наверняка и все коммунальные рабочие в придачу. Служащий таможни – вероятно, у него итальянская забастовка, иначе бы он пошевеливался, а не спал на рабочем месте. Оставалось надеяться только на то, что таксисты не бастуют. Если придется брать машину напрокат – свихнешься, по Риму нормально могут ездить только римляне.
Когда я дошел, наконец, до служащего таможни – он вопросительно посмотрел на меня, не открывая паспорта.
– Из Германии? – здесь никогда не сказали бы "Священная Римская Империя", это словосочетание бесило итальянцев, поскольку напоминало им о том, что они свою империю успешно про….ли.
– Нет, из Швейцарии. Но я подданный Его Императорского Величества Кайзера – гордо сказал я, смотря на наследника великих римских традиций с легким презрением, как и подобает смотреть немцу на итальянца.
Таможенник листанул мой паспорт.
– Ваше имя, синьор? – спросил он, хотя имя мое он прекрасно видел на паспорте, украшенном черным орлом.
– Герр Юлиус Бааде. Нельзя ли немного побыстрее, mein freund?
Итальянец не обратил на мои слова ни малейшего внимания.
– Вы везете с собой что-либо, подлежащее обложению пошлиной?
– У меня нет ни одного места багажа.
– Как долго вы намерены пробыть в Риме?
– Два дня.
Русский сказал бы "несколько дней" – но немец никогда так не скажет. Надо уметь перевоплощаться.
– Вы намерены остановиться в отеле?
– Нет, в пансионате. Надеюсь, у вас таксисты не бастуют?
Почувствовав мое раздражение, итальянский таможенник решил не испытывать его больше – тем более что немцев здесь побаивались еще со времен Рима. Шлеп – и на паспорт герра Юлиуса Бааде ложится черная, прямоугольная въездная виза{А как же предварительное получение виз? Знаете, если бы человеку из того мира растолковали, как визы получаются в нашем мире – он бы счел нас сумасшедшими. Даже в Великобританию русского пускали без визы и наоборот}. Шлеп – и поверх ее украшает затейливая печать Итальянского королевства.
– Приятного пребывания в Италии, герр Бааде.
– Danke… – сказал я, и вполголоса, отходя от стола таможенного контроля, добавил себе под нос – der Schweinerei{Свинство (нем.)}.
На другой стороне, в зоне прилета – ситуация изменилась с точностью до наоборот, здесь из моря раздраженного ожидания я попал в океан любви, радости, диких по германским меркам возгласов. Приехавших здесь было принято встречать всей семьей, с радостными объятьями, возгласами на весь зал и даже с тортами и сладостями. Мне, как "немцу", все это чуждо – поэтому я, подозрительно и неодобрительно оглядываясь по сторонам, проследовал туда, куда указывала стрелка с понятной на многих языках надписью Taxi. По дороге задержался у киоска и купил подробный путеводитель по Риму с картой городских районов.
