— Получилось!
— Стопудняк, — согласился он и взъерошил мне волосы.
— А что это гудит? Похоже на наш телевизор.
— Загляни под стол. Я включу верхний свет, чтобы тебе было лучше
видно.
Он щелкнул выключателем на стене, и под потолком зажглась пара
пыльных ламп. Они не прогнали затхлый запах (к которому прибавился еще один —
чего-то горячего и маслянистого), но частично разогнали тьму.
Я наклонился — в тогдашнем моем возрасте сильно сгибаться мне не
пришлось, — и заглянул под стол. С обратной стороны к фанере были прикреплены
две-три коробочки. Гудение исходило от них, как и маслянистый запах.
— Батареи — сказал он. — Их я тоже сделал сам. Электричество — мое
хобби. И приборы. — Он ухмыльнулся, как мальчишка. — Обожаю приборы. Мою жену
это бесит.
— А мое хобби — бить фрицев, — сказал я. Потом вспомнил его слова
о том, что так говорить нехорошо. — То есть немцев.
— У каждого должно быть хобби, — сказал он. — И каждому нужно
увидеть хоть парочку чудес, просто чтобы знать, что жизнь — это не просто
долгий путь от колыбели к могиле. Хочешь посмотреть еще на одно чудо, Джейми?
— Конечно!
В углу стоял второй стол, заваленный инструментами, кусками
проволоки, деталями от трех-четырех разобранных радиоприемников, таких, как у
Клер и Энди, и обычными батарейками из магазина. И еще там стоял деревянный
ящичек. Джейкобс взял его, опустился на одно колено, чтобы оказаться со мной на
одном уровне, и вытащил фигуру в белом одеянии.
— Ты знаешь, кто это?
Я знал, потому что этот парень был очень похож на мой
флуоресцентный ночник.
— Иисус. Иисус с рюкзаком на спине.
— Это не просто рюкзак, а батарейки.
Он откинул крышечку, державшуюся на петле величиной с иголку.
Внутри я увидел пару сверкающих кружочков, похожих на десятицентовики, с
пятнами припоя.
— Их я тоже сделал сам, потому что в магазине не продают ни таких
маленьких, ни таких мощных. Наверно, их можно запатентовать, и может быть, я
так и сделаю когда-нибудь, но… — Джейкобс тряхнул головой. — Неважно.
Он снова закрыл крышку и отнес Иисуса к Мирному озеру.
— Надеюсь, ты заметил, какая голубая тут вода?
— Да! Никогда не видел такого голубого озера!
Он кивнул.
— Это, можно сказать, само по себе чудо… пока не приглядишься
поближе.
— А?
— На самом деле это просто краска. Я иногда размышляю об этом,
Джейми. Когда не спится. О том, как капелька краски превращает мелкие воды в
глубокие.
Я решил, что странно размышлять о таких глупостях, но промолчал.
Потом он словно бы очнулся и поставил Иисуса возле озера.
— Я собираюсь использовать это в БЮМ — как учебное пособие, — но
тебе покажу кое-что заранее, хорошо?
— Ладно.
— Вот что говорится в четырнадцатой главе Евангелия от Матфея. Ты
готов впитать в себя мудрость Слова Божия, Джейми?
— Конечно. Наверно, — сказал я, снова почувствовав себя не в своей
тарелке.
— Я знаю, что да, — продолжал он, — потому что дольше всего мы
помним то, чему научились в детстве. Ну хорошо, слушай. «И тотчас понудил Иисус учеников Своих» — это значит,
что он им велел, — «войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону,
пока Он отпустит народ. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться
наедине…» А ты молишься, Джейми?
— Каждый вечер.
— Молодец. Слушай дальше. «…и вечером оставался
там один. А лодка была уже на средине моря, и ее било волнами, потому что ветер
был противный. В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И
ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и
от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это
Я, не бойтесь». Вот такая история, да благословит Господь Свое святое Слово.
Понравилось?
— Наверно… А противный ветер — это значит, ветер
навстречу? Так ведь?
— Так. Хочешь посмотреть, как Иисус ходит по
Мирному озеру, Джейми?
— Да! Конечно!
Он просунул руку под белое одеяние Иисуса, и
маленькая фигурка задвигалась. Дойдя до озера, она не погрузилась в воду, а
продолжила путь, безмятежно скользя по поверхности воды. Секунд через двадцать
Иисус уже был на другом берегу. Берег был холмистый, и фигурка попробовала
подняться вверх, но я видел, что она вот-вот перевернется. Преподобный Джейкобс
вовремя ее подхватил. Он снова просунул руку под хитон и выключил Иисуса
