— Ага, конечно, — сказал я. Но вряд ли выполнил эту просьбу: я
едва слышал его слова. Все мое внимание было приковано к столу, занимавшему
почти половину гаража. На нем высились зеленые холмы, рядом с которыми
Череп-гора стыдливо меркла. С тех пор я видел немало подобных ландшафтов, чаще
всего — в витринах магазинов игрушек. Но по ним всегда бегали электрические
поезда. На столе преподобного Джейкобса никаких поездов не было (собственно,
это был не стол, а листы фанеры, положенные на козлы). На фанере стоял макет
сельского уголка размером двенадцать на пять футов. Его пересекали по диагонали
вышки линии электропередач высотой в восемнадцать дюймов, а в центре находилось
озеро с настоящей водой, блистающей яркой голубизной даже в таком свете.
— Скоро мне придется его разобрать, — сказал он, — иначе машина не
поместится в гараже. Пэтси это не понравилось бы.
Он наклонился, уперев руки в колени, и уставился на холмы,
ниточки-провода, большое озеро. У воды паслись пластмассовые овечки и коровы
(непропорционально большие, но я этого не заметил, а если бы и заметил — не
огорчился бы). Ландшафт украшало множество фонарей, непонятно зачем: ведь там
не было ни городка, ни дорог.
— Держу пари, ты мог бы разыграть здесь сражение со своими
солдатиками, верно?
— Ага, — сказал я. Здесь можно было бы устроить целую войну.
Он кивнул.
— Но войны здесь не будет, потому что у Мирного озера все живут
дружно, и сражения тут запрещены. Совсем как в раю. Как только я открою БЮМ, то
перенесу все это в церковный подвал. Может быть, вы с братьями мне поможете.
Думаю, детям понравится.
— Еще бы! — сказал я и добавил папину присказку: — Стопудняк.
Он засмеялся и хлопнул меня по плечу.
— Ну что, хочешь увидеть чудо?
— Наверно, — ответил я. Вообще-то я не был в этом уверен. Как-то
страшновато это звучало. Я вдруг осознал, что мы с ним одни в старом гараже,
где нет машины, зато полно пылищи и запах такой, будто он простоял запертым
многие годы. Дверь во внешний мир оставалось открытой, но казалось, что до нее
целая миля. Преподобный Джейкобс мне нравился, но я вдруг пожалел, что не
остался дома со своими раскрасками, чтобы узнать, выиграет ли мама
«Электролюкс», который поможет ей одержать верх в вечной борьбе с летней пылью.
И тут преподобный Джейкобс провел рукой над Мирным озером, и я
забыл про свои страхи. Из-под импровизированного стола раздалось тихое гудение,
похожее на звук, который издавал наш телевизор «Филко», когда нагревался, и все
миниатюрные фонари зажглись. Такие яркие, что на них было почти больно глядеть,
они заливали волшебным лунным светом зеленые холмы и голубое озеро. Даже
пластмассовые коровы и овцы стали больше похожи на настоящих — может, потому,
что они отбрасывали тени.
— Господи, как вы это сделали?
Он широко улыбнулся.
— Ничего так фокус, да? «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.
И увидел Бог свет, что он хорош». Только я — не Бог, поэтому мне помогает
электричество. А это удивительная штука, Джейми. Это такой Божий дар, что мы
сами чувствуем себя немножко богами каждый раз, когда включаем свет. Верно
ведь?
— Наверно, — сказал я. — Мой дедушка Эймос помнит времена, когда
лампочек еще не было.
— Много кто это помнит, — отозвался он, — но довольно скоро никого
из них не останется на свете. И тогда никто уже не будет задумываться о том,
что это за чудо — электричество. И что за тайна. Мы представляем себе, как оно
работает, но одно дело знать, как что-то работает, и совсем другое — знать, что
оно такое.
— Как вы включили фонари? — спросил я.
Он указал на полку под столом.
— Видишь красную лампочку?
— Ага.
— Это фотоэлемент. Их можно купить в магазине, но этот я сделал
сам. Он испускает невидимый луч. Когда я его прерываю, вокруг Мирного озера
включаются фонари. Если я снова это сделаю… вот так…
Он провел рукой над макетом, и фонари потускнели, превратились в
слабые искорки и погасли.
— Видишь?
— Клево! — выдохнул я.
— Попробуй ты.
Я протянул руку. Сначала ничего не произошло, но когда я встал на
цыпочки, мои пальцы оказались на пути луча. Из-под стола снова раздалось
гудение, и фонари загорелись.
