А в следующий миг стало не до воспоминаний - Немой услышал, как впереди надтреснутый голос повторяет:
-- Трук, трук, йа хнесто, йа хнесто... Трук, трук, отфеть хнесто...
-- Живой?! - с искренним изумлением выдохнул Немой, даже остановив-
шись.
-- Чего ему сделается, - буркнул за спиной Ломок. - Лопатой не прибь-
ёшь, нас с тобой переживёт...
Но Немой его почти не слушал,потому что они вошли в небольшую комнатку, в которой немой последний раз был три года назад... и этот же надтреснутый голос тоже звучал здесь, со своим чудным, неистребимым выговором произнося славянские слова.
Тут было совсем светло - горела электрическая лампа. Около уста-новленной на двух сдвинутых вместе столах станции, внутри которой что-то потрескивало и скрежетало, сидел в кресле, обтянутом мягкой ко-жей, Ялмар Берг, бессменный (и бессмертный, как порой казалось Немо-му) связист виардхоранских "крамольников". Сухощавый, подтянутый, в чёрном мундире, на котором во множестве поблёскивали непонятные значки - такой, каким Немой помнил его всегда.
Ялмар Берг появился в городе лет пятьдесят - нет,больше! - назад, когда всё ещё только начиналось. Рассказывали, что там, откуда он при-шёл, Ялмар был убийцей и преступником. Но для "крамольников" он ока-зался настоящим кладом, потому что... потому что дал им связь. Стран-ную, как он сам. Непонятную. Но связь. И надежду.
-- Не отвечает? - спросил Немой, сбрасывая плащ. Ялмар повернул су-
хое, изрезанное морщинами лицо:
-- А, этто ты... Пусть Зоринка коворит. Йа попропую снофа... - и, отвер-
нувшись, заговорил в микрофон: - Трук, трук...
-- Молчит уже восьмой день, - печально сказала девушка. - Поэтому мы
позвали тебя. Надо идти. Помнишь, так уже было, когда он попал в боль-ницу? - Немой кивнул. - Надо хотя бы узнать, что с ним. И где груз...
-- Он мог просто умереть, - тихо сказал Немой. И сам ужаснулся своим
словам. Если Друг умер... или с ним что-то случилось... тогда они остаю-тся без помощи. Без оружия. Без... Об этом не хотелось думать.
-- С чего ему помирать? - недоверчиво спросил Ломок. - Сам же говорил
- у них там сила. Как у данванов. Мёртвых поднимают!
Пять лет назад серия уколов поставила его на ноги после того, как он получил воспаление лёгких, провалившись под лёд на реке, и с тех пор в нём поселилась твёрдая уверенность, что помощь они получают на святое дело прямиком из вир-рая,от бога Перуна.Вслух Ломок об этом не говорил, конечно - не горец дикий, горожанин, как-никак! - но легко можно было понять, о чём он НЕ говорит.
-- Старость, Ломок, старость, - устало сказал Немой. - Он старый, почти
как... - кашлянув, он перебил сам себя, но Ялмар насмешливо каркнул:
-- Как йа, хотеть сказать?! Этто ферно, старость не попетить. Йа, он мох
умирать. Тепе нато итти, Немой. Ты хорошо уметь открыфать канал.
Зоринка уже доставала из сундука у стены одежду. Расстёгивая по-яс, Немой подумал, что каждый раз боится он этого момента. Каждый раз...
-- Хочешь пойти со мной, старик? - задал он уже ставший ритуальным
вопрос. До этого его задавал Ялмару Добромир, погибший где-то в лес-ах - Немой помнил его... Ялмар тоже ответил ритуально:
-- Что телать хауптштурмфюрер ЭсЭс ф мир, хде йего зфаний есть ру-
хательстф? Найн! Йа умирать здесь, с мой милий слафянски сфинья...
-- Я могу задержаться, - предупредил Немой, критически осматривая
каждую вещь,которую Зоринка вынимал из сундука. - Если он и правда... Если его нет, то я попробую найти другую связь.
-- Будем верить в лучшее, - твёрдо сказала девушка.
И никто не услышал, как Ялмар Берг, гауптштурмфюрер СС, негро-мко сказал по-немецки, отвернувшись к своей странной рации:
-- И готовиться к худшему.
РАССКАЗЫВАЕТ ОЛЕГ МАРЫЧЕВ
Только тайна даёт нам жизнь.
Только тайна.
Гарсиа Лорка.
- Раз! Два! Три! Четыре! Пять! Я ! Иду! Искать!
Обычно, играя в прятки, эту считалку отбарабанивают поскорее, чтобы можно было мчаться на поиски, а не торчать, как столб, когда все уже попрятались. Но "водившему" мальку - пацану лет 10 - доставляло какое-то удовольствие вопить эти слова. Они звучали у мальчишки чёт-ко, раздельно и очень весело, словно он собирался найти не попрятав-шихся друзей, а что-то необыкновенное, суперклассное. Так... Отнял ла-дони от лица, стрельнул по сторонам счастливыми глазищами и помчал-ся куда-то... Беги, беги, мелочь, наслаждайся своими десятью годами, какие у тебя проблемы? Что ты скажешь, когда стукнет четырнадцать? Да ещё так стукнет, как мне...
