Мы оказались немногими счастливчиками. Благодаря немалому везению и тому, что мы избегали ночных костров, враг нас ни разу не обнаружил. Мы добрались до северного берега Абуса и три дня строили плоты в ожидании безлунной ночи, чтобы перебраться через эту чертову воду на юг. Наконец, вчера нам это удалось, и я до сих пор не могу поверить, что мы сидим теперь в уютной таверне, попивая отличный эль. – Сте́пан поднял свой стакан и обернулся к Белламусу. – Еще один тост, ребята. За нашего капитана! Мы все обязаны ему жизнью.
Сидящие за столом охотно поддержали тост, и Белламус выпил вместе со всеми.
– Я всегда говорил, что они не умеют плавать, – согласился хозяин таверны. – Демоны не выносят воды. Мы теряем много качественных гибридов в реке.
– Наверное, это потому, что их ноги закованы в кандалы, – заметил Сте́пан, опустив взгляд в стакан.
Хозяин таверны, похоже, не расслышал замечания Сте́пана. Взгляд его был прикован к нечеловеческому мечу, торчавшему из-за спины Белламуса. Хозяин открыл было рот, чтобы о чем-то спросить, но в этот момент за стеной вдруг раздался вопль. Белламус немедленно вскочил и бросился к двери. Хозяин таверны устремился за ним, следом поспешил Сте́пан. Белламус выскочил на отливающий ослепительной синевой снег и тут же наткнулся на драку. Один из его людей – рыжеволосый рыцарь – лежал на спине у двери, в то время как трое других солдат пытались оторвать от его груди плюющегося и изрыгающего анакимские проклятия гибрида. Весь снег вокруг был усеян пятнами крови и пучками перьев, плавно перекатывающимися по истоптанной поверхности. Еще один солдат со впалыми щеками стоял поодаль, держа в каждой руке по безвольно обвисшей курице.
Непрерывно ругающийся гибрид ухитрился ударить одного из солдат открытой ладонью, от чего тот упал на спину. Хозяин таверны уже стоял под свисающей соломой, держа в руках тяжелую дубину.
– Ваши люди убили моих кур! – закричал он, указывая пальцем на худого солдата, все еще держащего в руках птиц.
Солдаты стали наперебой кричать, обращаясь в основном к Белламусу.
Белламус поднял руку – и толпа наконец утихла. Только гибрид продолжал бороться, пытаясь освободиться от удерживавших его солдат, пока хозяин таверны не успокоил его ударом дубины по затылку. Бедняга не потерял сознание, просто движения его стали медленными и рассогласованными.
– Что случилось? – спросил Белламус, глядя на рыжеволосого рыцаря, который наконец освободился от гибрида и вставал теперь на ноги.
– Чудовище само набросилось на меня! – ответил тот. – Мы не трогали их, как вы и приказали, господин.
– Он напал на вас, потому что вы убивали моих кур! – дрожащим голосом воскликнул хозяин таверны.
Белламус обернулся к солдату, державшему мертвых птиц.
– Это правда?
Тот ничего не ответил. Только моргнул пару раз и медленно положил кур в снег.
– Простите, господин, – сказал рыжеволосый.
– Это были мои куры! – закричал хозяин таверны, угрожающе подняв дубину.
Он стал приближаться к рыжеволосому, но Белламус остановил его движением руки.
– Ты не имеешь права трогать моих людей, – сказал он. – Все они находятся под моей защитой. – Не дав хозяину таверны ответить, Белламус продолжил: – Но я и не ждал, что среди моих солдат окажутся воры.
– Простите, господин, – сказал тот, которого застигли с курами в руках.
– Слишком поздно, – бросил Белламус. – Взять их.
Он не глядя махнул рукой. Из толпы вышли полдюжины мужчин и окружили воров, не оказывавших никакого сопротивления. Белламус наклонился, выдернул шнурки из своих потрепанных сапог и бросил их солдатам, велев связать ворам руки. Затем обернулся к хозяину таверны.
– За таверной я видел амбар. Там есть где привязать пару веревок?
Наблюдавшая толпа дрогнула, и краем глаза Белламус заметил, как судорожно дернулись арестованные.
Хозяин таверны выглядел растерянным.
– Думаю, да, – осторожно ответил он.
– В амбар, – коротко приказал Белламус, махнув рукой.
– Сэр? – вскрикнул один из арестованных дрожащим голосом.
По толпе прошелестел негромкий ропот, и Белламус повторил приказ:
– В амбар!
Ошеломленные арестанты двинулись вперед, подталкиваемые в спины своими конвоирами. Позади тихо следовала оцепеневшая толпа.
