Кончиками пальцев он закрыл ей рот.
— Чш-ш-ш! Хватит о прошлом! К черту все, сегодня наша первая брачная ночь! Клер, милая, что плохого вы могли сделать? Вы — голубка, принесшая Ною оливковую ветвь! Вы — сама чистота, воплощение добра!
Она высвободилась из его рук и принялась мерить шагами гостиную. Признаваться было мучительно трудно, однако так было нужно — ради их совместного будущего.
— Фредерик, этим утром я перед лицом Господа поклялась вам в верности, любви и покорности. Сейчас же я обещаю вам быть преданной женой и любить вашу семью, как свою. Я никогда не дам вам повода жаловаться на меня, потому что испытываю к вам огромную благодарность.
Временами ваша щедрость приводит меня в замешательство…
— Клер! — вскричал ее супруг. — Мы об этом уже говорили! Один-единственный поцелуй вознаградит меня за все!
Клер отошла к окну, встала к нему спиной.
— Так вот, я не хочу ничего от вас скрывать, — тихо продолжала Клер. — Я любила мужчину.
Его волнение выдавало лишь участившееся дыхание. Он натужно усмехнулся:
— В вашем возрасте это может быть лишь невинное увлечение…
— Нет! — сказала Клер. — Я спала с ним. Я уже не девственница. Благовоспитанные девицы хранят целомудрие до свадьбы. У меня не получилось. Но не беспокойтесь, этот юноша умер.
Повисла давящая тишина. Фредерик подошел к сервировочному столику и налил себе еще коньяку. Клер решилась: подошла, встала напротив. Лицо у него было злое, застывшее.
— Не смотрите на меня так! — взмолилась она. — Я должна была признаться. Вы сами только что говорили, что у вас было много женщин.
Он не отвечал, будто в одно мгновение оглох и ослеп. Клер хотелось провалиться сквозь землю.
— Фредерик, мне правда жаль! Я рассчитывала освободить вас от обещания на мне жениться, но судьба распорядилась по-иному.
— Кто это был? — громыхнул Фредерик. — Вонючий крестьянин, какой-нибудь парвеню, вскруживший вам голову красивыми словами? Проклятье, Клер, вы меня предали! Я предлагаю вам свою жизнь, свое состояние, а вы…
Резким движением руки он смахнул со столика графин и хрустальные бокалы. Чуть расставив ноги, он наклонил голову, моментально обретя сходство с готовым к прыжку диким зверем.
— Я дала слово за вас выйти в результате постыдной сделки! — заявила девушка. — А для себя решила, что могу любить, кого пожелаю. Но он умер, слышите? Я раньше вас опасалась, но теперь боюсь по-настоящему!
— А если бы ваш ухажер не умер, что бы вы делали? Стали бы хозяйкой Понриана и спали бы с ним в мое отсутствие?
В его пристальном взгляде была угроза. Клер пробормотала:
— Нет, нет, конечно! В мае я собиралась уехать к нему. Но раньше я бы рассказала вам правду. Мне не нужны ваши деньги и подарки. Когда вы плакали, рассказывая о сестре, — только тогда я почувствовала, что мое сердце пробуждается! Вы растрогали меня намного больше, чем если бы пообещали все золото мира! Фредерик, так ли это важно?
— Для меня — да! — ответил мужчина. — Я думал, вы непорочны, невинны, но по факту вы такая же похотливая самка, как и другие!
Жестокий огонек горел в его кошачьих глазах. Клер попятилась.
— Я запрещаю вам меня оскорблять! Вы разочарованы, потому что я, выражаясь вашими словами, не непорочна. Если деревенские сплетники не врут, вы не слишком церемонились, обесчещивая бедных девушек и делая ребенка Катрин! В вашем донжуанском списке не хватало только меня, да?
Гнев захлестнул Клер, заставив забыть об осторожности. Фредерик схватил ее за плечи и стал трясти.
— Вы мне отвратительны! — рыкнул он. — Как искусно вы лицемерили, давили на жалость! И, увы, теперь мы женаты! Но я не пью из чужих бокалов, мадам! Я к вам не прикоснусь. Поднимайтесь к себе, иначе…
— Иначе вы меня ударите, да? Подумать только! Я хотела быть искренней, но вы меня теперь ненавидите. Фредерик, подумайте сами! Если бы я была вдова и вы бы любили меня, в чем только что меня уверяли, как бы вы поступили? Базиль Дрюжон, который многому меня научил, считает, что женщины ничем не хуже мужчин и что они напрасно боятся мужей, напрасно во всем подчиняются. И он прав! Почему вам можно было спать чуть ли не с половиной девушек в долине, а я должна была хранить целомудрие?
