— Верно, старая, не ей — мне!!! — рявкнул огромный серый волк, молниеносно бросаясь на ведьму и смыкая пасть на ее тонкой дряблой шее. Вмиг морок, наведенный Вереей, развеялся, и Беспута, пошатнувшись, оперлась рукой о дверной косяк. В доме лежащая на полу ведьма судорожно дергала ногами, из последних сил пытаясь вырваться из клыков беспощадного убийцы. Шерсть волка вновь стала черной, и он засмеялся, отрывая от тела Вереи свою окровавленную пасть.
— Попалась, старая! Все — дело сделано, я ухожу!
Неторопливо пробегая мимо Беспуты, Яма остановился, лизнув по-собачьи ее ладонь.
— Молодец, девка, хорошо сражалась. Только вот волчицу зря загубила. Нравилась она мне.
Волк развернулся и побежал темными улицами города, оставив Беспуту наедине с умирающей ведьмой. Колдунья устало вошла в дом, присела на лавку. Сердце ее екнуло при взгляде на умирающую Верею. Сквозь хриплое булькающее дыхание пробивались едва различимые слова:
— Дом… Домовик… проклятый. Кабы не он… Я бы вас!
Ведьма глубоко вздохнула в последний раз и затихла, словно заснув. Беспута вышла во двор и принесла брошенный перед сражением факел. Не имея больше сил на ворожбу, она ткнула его в печь, поджигая. Пускай Верея никогда и не была ей подругой, но все же она ведьма и имеет право на погребальный костер. Выйдя на улицу, Беспута облегченно вздохнула, старая хибара за ее спиной быстро занялась пламенем. Выбежавший на двор кот испуганно мяукал, оплакивая утерянное жилище.
Ну вот и настал твой черед, пресветлый князь. Беспута, пошатываясь, пошла к его дому, желая до капли испить жизнь обреченного. Нужно было поскорей восполнить растраченные силы. Голосисто прокричали первые петухи, оповещая о наступлении рассвета. Ни один солнечный луч так и не смог пробиться сквозь мрачную пелену небес. В городе по-прежнему правила черная ночь.
Борт корабля плавно коснулся пирса, направляемый умелыми руками гребцов. Береговая охрана Асгарда суетливо принялась вязать к утке концы каната, брошенного с корабля. Величественно покачивая огромной драконьей головой, ладья замерла, принимая на борт длинный деревянный трап. Опираясь о плечи воинов старыми морщинистыми ладонями, Ур поднялся на шаткий помост, внимательно оглядывая берег из глубины мешковатого серого капюшона. Сойдя с корабля нетвердой поступью, Элкор облегченно вздохнул, почувствовав под ногами землю.
— Земля. Вот и славно. Стар я уже для морских прогулок, — прошептал он, обращаясь к самому себе.
Могучая стража, окружив прибывшего чародея плотной стеной, двинулась вперед, повинуясь взмаху его руки.
— На городской торг. Хочу взглянуть, чему научились наши ремесленники.
Вооруженный отряд двинулся к торгу, подгоняемый уверенной поступью дряхлого на вид старца. Горожане поспешно расступались в стороны, едва завидев воинов со знаками Сварога на щитах. Элкор внимательно вглядывался в их лица, растерянные, испуганные, заинтересованные.
Редко Уры покидали свою обитель, посещая простой люд, оттого и встревожены дарийцы его визитом. Поднимая вверх ладонь, он приветствовал их, окатывая многолюдную толпу волной любви и нежности. Мягкое прикосновение его силы вызывало у людей улыбку, их глаза долго смотрели ему вслед, восторженно провожая Великого Ура, прибывшего со священной горы Меру. Элкор неторопливо шел улицами града, нежась в доброте их мыслей, словно старый мудрый кит, всплывший на теплую поверхность океана. Слава Великому Сварогу, что в Асгарде люди не утратили своей жизненной искры. Их помыслы были чисты, дела праведны, и потому Сварог никогда не отворачивался от чад своих, даруя им хлеб насущный и детей красивых.
Элкор вновь окинул взглядом открытые лица, радуясь их красоте. В Асгарде не было ни кривых телом, ни убогих лицом, все святорусы, как на подбор, были статны и белолицы. Ур вздохнул, непроизвольно поднеся ладонь к старческой груди. Сердце тоскливо заныло, напоминая о немощи. Да, время летело неумолимо, с каждым годом испивая по капле сосуд его жизни.
Вот и показался городской торг, необозримо раскинувшийся своими торговыми рядами. Веселые торговцы наперебой выкрикивали прибаутки, расхваливая свой товар перед людом. Элкор улыбнулся, прислушиваясь к их незатейливым словам, вызывающим смех у прохожих.
