Форс продолжал:
— Завтра с утра ты сам пойдешь к Астахову и возьмешь с него деньги.
— Да вы что! — Антон совеем испугался. — Я не могу, Леонид Вячеславович!
— Сможешь. Скажешь ему, что ты посредник.
— Посредник между кем и кем?
— Между Астаховым и Удавом.
— Удавом? А кто такой Удав?
— А вот кто такой Удав, тебе и в самом деле лучше не знать — уж поверь мне на слово. Света, доченька, где же чай, мы с Антошенькой уже заждались! — крикнул адвокат в сторону кухни.
— Иду, иду!
Света внесла поднос с тремя чашками.
— М-м! С бергамотом? — спросил Форс после первого глотка так, как будто разговора с Антоном и вовсе не было.
— Да, как ты любишь, папочка.
Допив чай, Форс засобирался по делам, поцеловал дочь, пожал руку будущему зятю и распрощался.
Как только он ушел, Свегка повернулась к Антону с очень серьезным выражением лица:
— Так, а теперь выкладывай — что это вы там с папой затеяли?
Антон молчал.
— Я прекрасно видела, как вы с отцом специально отправили меня на кухню, чтобы я ничего не слышала.
— Тебе показалось, Свет.
— Показалось? Сначала Максим приходит, ругает тебя и в чем-то там обвиняет. Потом приходит папа, и вы с ним о чем-то шепчетесь. Скажи мне правду — это связано как-то с похищением Кармелиты?
— Свет, ну что ты такое говоришь! — Антон ходил по комнате из угла в угол. — Как тебе это вообще в голову пришло?
— Хорошо, а о чем же вы тогда говорили с папой?
— Это вопрос деловой, и я не хотел бы обсуждать его даже с тобой. Не обижайся, пойми меня правильно.
— Хорошо, Антон. Но ответить мне на один вопрос, только на один. Ты знаешь, где Кармелита?
— Нет.
— Антон, это правда?
— Ну конечно, правда, недоверчивая ты моя!
— Ну, слава Богу! — и Света бросилась к Антону на шею. — Знаешь, а я так испугалась! Ты никогда мне не ври, ладно? Никогда. Ну, я ведь сразу почувствую обман и потом тебе не прощу. Договорились? — и она поцеловала жениха.
Вскоре после этого Антон стал прощаться — как-то очень уж быстро.
Выскочил из дома и набрал по мобильному Тамару:
— Алло, ма, привет! Нам надо срочно встретиться…
* * *
Максим как раз брал у дежурной ключ от своего гостиничного номера, когда на плечо ему легла женская рука в цыганских браслетах.
— Кармелита?! — выдохнул он, не веря такому счастью. Но, обернувшись, увидел Люциту.
— Опять ты?
— Максим, выслушай меня!
— Я не собираюсь с тобой разговаривать — ты же опять станешь защищать этого своего поганого Рыча!
— Он хотел помочь Кармелите!
— Да я собственными глазами видел, как он схватил ее! — возмущению Максима не было предела.
— Но Богдан… Ну, в смысле, Рыч — такая же жертва, как и Кармелита. Им обоим грозит опасность!
— Я тебе не верю.
— Но ты же не все знаешь, Максим.
— До свидания! — он развернулся и пошел по коридору к себе в номер.
— Выслушай меня! — гордая цыганка побежала за этим молодым гаджо, потому что он был последней ее надеждой.
* * *
— Разрешите? — Форс зашел в кабинет Баро, тот предложил ему сесть. — Вам удалось поговорить с Кармелитой?
— Да. А ты откуда знаешь?
— Рыч звонил. Сказал, что вы разговаривали. И еще, он назначил день передачи денег.
— Когда?
— Завтра. Утром. Надеюсь, у вас все готово?
— Готово.
— Значит, вы твердо решили отдать деньги?
— Я твердо решил спасти свою дочь.
— Мне кажется, что это совершенно правильное решение, господин Зарецкий. Похитителям надо заплатить. И, по-моему, не стоит при этом пытаться их задержать.
— Я не нуждаюсь в твоих поучениях. Если тебе нечего больше сказать — до свидания!
— Нет, Баро, мне есть еще что сказать. Рыч передал вам свой план передачи денег. Завтра утром вы должны прийти в театр и ждать, когда к вам подойдет человек от Рыча и заберет деньги.
— Подожди. Он что, будет один? — Да.
— Нет, так не пойдет… Позвони Рычу и скажи ему, чтобы этот человек пришел с Кармелитой!
— Баро, ну неужели вы думаете, что я ему этого не говорил?
— И что?
— Рыч отдаст Кармелиту только тогда, когда позвонит его человек и скажет, что вы передали деньги.
— Так что ж это получается — у меня нет никаких гарантий? Так же, как и тогда с Бейбутом?
— Получается, что так, Баро. Но у нас с вами нет и другого выхода — остается только поверить Рычу.
