— Все признаки указывают на то, что с нашим директором обходятся очень мягко. Подозреваю, остальные члены совета директоров боятся будить спящую собаку. Вот почему ему ни в чем не отказывают.
— Хорошо, — кивнул Майкл. — Примем за рабочую версию. Хотя доказательства такой точки зрения только косвенные, они, безусловно, имеют под собой основание.
— Я согласен с Ирмой, — поддержал Энрике. — Они его боятся и, наверное, не хотят сердить. Других объяснений не существует… Надо бы договориться с ним об интервью — классный выйдет материал!
— Точно! — Майкл начал с ходу набивать заголовок: «Грозный враг Председателя не спешит! Больница в Боулдере — оплот борьбы за власть в GCI».
Сондра хихикнула.
— Не смейся! — предупредила Ирма. — На первые полосы попадали статьи и почуднее.
— Как будто кто-нибудь поверит в то, что Председателю можно угрожать, — хмыкнула Сондра. — С таким же успехом можно вещать читателям, что смерть и налоги возвращаются!
— Сондра, — судя по всему, Майкл возобновил их давний спор, — не обязательно доказывать, что Председатель тоже уязвим, достаточно лишь намекнуть на такую возможность. Именно тонкие намеки и делают материал сенсационным!
— Сенсационным материал делают факты, — парировала Сондра.
— Газеты читают для того, чтобы развлекаться и узнавать что-то новое, — не сдавался Майкл. — Те, кого интересуют голые факты, пусть читают альманахи.
Не дав ссоре разгореться, Энрике воскликнул:
— По-моему, я знаю, как оплатили воскрешение!
Майкл и Сондра замолчали и воззрились на Энрике.
— И как же? — спросил, наконец, Майкл.
— Я тоже не смог влезть в бухгалтерию медицинского центра, зато изучил состояние счета самого центра, ведь он не засекречен!
— И что же? — спросила Сондра.
— Непосредственно перед четвертой реанимацией на счет медицинского центра перевели некую сумму наличными, — ответил Энрике.
— Ну и что? — спросила Ирма.
— Перевод поступил незапланированно.
— Сколько? — спросила она.
— Десять миллионов.
— Десять миллионов кредитов за воскрешение?! — вскричал Майкл.
— Сомневаюсь, что вся сумма пошла только на воскрешение. Но какая-то ее часть — безусловно.
— Ты уверен, что не ошибся на пару-тройку нулей? — спросила Сондра.
— За кого ты меня принимаешь? — обиделся Энрике. — Несколько раз все проверил и перепроверил! Может статься, именно в тот день медицинскому центру заплатили за новейшую компьютерную программу, но лично я в этом сильно сомневаюсь.
— Я тоже, — ответила Сондра. — Глупость какая-то! Если бы они покупали, скажем, новые компьютеры, почему не заплатили как все — с помощью кредитной карты?
Ирма молчала, не мешая Энрике.
— В общем, — продолжал Энрике, — такая громадная сумма не может не оставить след… Где-то должны сохраниться счета, расписки — что-нибудь, с чем можно работать. В нашем случае ничего подобного нет. Сумма наличными была переведена напрямую и тайно. Тот, кто ее перевел, хотел остаться неизвестным, что ему блистательно удается до сих пор.
— Так-так, — произнесла Ирма, все больше волнуясь. — По-вашему, пахнет сенсацией?
— Прости нам наши сомнения, о великая. — Майкл согнулся в полупоклоне, изображая верного подданного. — Как нам вернуть твою благосклонность?
— Ребята, раскопайте мне всю подноготную! Всю подноготную!
Второй круг поисков занял больше времени, чем первый, потому что теперь в их распоряжении имелись настоящие следы. На совещания собирались в конференц-зале. Там было просторнее, кроме того, в конференц-зале стояли мягкие, удобные диваны и множество устройств, которые они любовно называли мозгопланами. Простые летательные аппараты по желанию принимали вид любого сиденья, стула или кресла, в них можно было летать по комнате. Правда, места для маневра было маловато, но все считали, что в воздухе думается легче. Вот почему устройство получило название мозгоплан. Практика показала: самые удачные идеи приходили в голову после нескольких облетов конференц-зала. Ирма велела мозгоплану создать «мягкий барный табурет без спинки» и тут же взгромоздилась на него.
— Поразите меня, ребята!
— Я первая! — выпалила Сондра, взмахивая рукой. — Я первая!
