Ветер утра - страница 3
Шрифт
Интервал
Поэтическое наследие Лахути многообразно: поэмы, притчи, гражданская, интимная, философская лирика, замечательные переводы поэтических и драматургических шедевров русской и мировой классики… И во многом, очень многом из этого наследия Лахути живет своей новой, второй жизнью — жизнью истинной поэзии, над которой не властна физическая смерть ее творца.
М. Занд
СТИХОТВОРЕНИЯ
ИСПОЛНЕННОЕ ОБЕЩАНИЕ
Удар повстанцев грянул сверху, снизу.
Осадный корпус быстро отошел.
И сотни арб из самых дальних сел
Подвозят хлеб голодному Тавризу[1].
С ним жизнь влилась в кровавый этот склеп,
Едят бойцы — растут и крепнут силы…
И женщина вдруг стала у могилы:
Глаза в слезах, сжимают руки хлеб.
Она мне изваяньем скорби мнится.
Безмолвная, глядит на холмик тот
И на него свой скромный хлеб кладет —
Сурова, величава, будто львица.
«Сын! Голод, жизнь твою стремясь отнять,
Соперничал с твоею раной алой.
Ты, верно, думал: я плохая мать,
Коль для тебя я хлеба не достала.
Но совесть видит: нет подвала, где б
Я не искала хлеба, сын мой милый!..
И я клялась — хоть на бугор могилы,
Но я снесу тебе свой первый хлеб.
Спи, сын мой! Нам в борьбе успех достался.
Вот хлеб тебе, и радостная весть,
И моего благословенья честь —
За то, что жизнь ты отдал, но не сдался».
Тегеран, 1909
Иран мой разорен, — когда он расцветет, как сад,
не знаю.
Муслим[2] или гяур в беде народа виноват, не знаю.
Твердят на разные лады все о любви своей к отчизне,
Но любят или о любви лишь на весь мир кричат, не знаю.
Кто родину мою спасет — вельмож почтенное собранье
Или безжалостный к врагу отточенный булат? —
Не знаю.
На шее бедняка — петля дурманящего душу рабства,
Но крест ли на петле, иль там нанизан четок ряд,
не знаю.
Крестьянин в нищете живет, а кто к страдальцу
равнодушней —
Мечети ль ревностный слуга, владелец ли палат, не знаю.
Несчастная страна! Забыл визирь твой о служенье
верном
Иль подло предает тебя бесчестный депутат, не знаю.
Слыхал не раз я, что меджлис бесстыдно родиной
торгует, —
Но правду или ложь уста людские говорят, не знаю.
Визирь и богатей-векиль — изменники, скажу открыто!
Воздаст петлею иль мечом за это мне джаллад[3] не знаю.
О Лахути! Идешь на смерть, но что скорей тебя погубит —
Дар вдохновенья или твой правдолюбивый склад, не
знаю.
Тегеран, 1909
О, свет и ясность летних дней Востока,
Очарованье гор, полей Востока!
Едва глаза сомкну, душа моя
Стремится птицей вдоль путей Востока.
Где краше сад цветет, где соловьи
Нежней поют, чем соловей Востока?
Востока солнце — ласковая мать,
Но черен путь иных детей Востока!
Торгаш, продавший родину врагу,
Что купишь ты, скажи, ценней Востока?
Сплотись, родной народ, и поднимись
На чузежемных палачей Востока!
Увижу ли прекрасный тот рассвет,
Когда взовьется стяг, алей Востока?
Восток — в беде! Отдай, о Лахути,
Всю жизнь во имя светлых дней Востока!
Багдад, 1914
Один богам Эллады, Рима служит,
Другой святым Ерусалима служит,
Кто Мекку чтит, кто ни во что не верит
Иль божеству любому мнимо служит.
Кто целится, коварный, в грудь Востока,
Всю жизнь охоте той извечной служит,
Купцам заморским продает отчизну
И воле их бесчеловечной служит.
Для притесненья трудового люда
Кто лжезаконам, кто Корану служит,
Кто, ни о чем другом не помня в мире,
Блестящей лире и туману[4] служит.
Иной, любя Иран слепой любовью,
Покорно шаху, шейхам[5], ханам служит…
А Лахути спроси — он беззаветно
Всю жизнь рабочим и дехканам служит.
Керманшах, 1916
Верно милой, не лукаво сердце.
Честь, хвала тебе и слава, сердце!
Ни на миг покоя не даешь,
Сладу нет с тобою — право, сердце!
В бездну черных глаз влечешь меня,
Враг мой — сердце, злого нрава сердце!
Сотни раз просил: любовь забудь!
Похожие книги
