Только сейчас Бенита повернулась и с хорошо разыгранным удивлением оглядела ялик.
— Ах вот кто к нам пожаловал! Папа и Мервин! Прикончили виски?
Ялик раскачивался на мелководье в нескольких футах от «Редкой птицы», застрявшей на мели. Чэпмен порывисто вскочил и закричал:
— Не знаю, что у тебя на уме, Бенита, но ты чертовски напугала меня и Арна!
— О, так вы соскучились по мне? — спросила девушка кротко, потом повернулась к Мартину: — Позвольте вас познакомить. Это папа, а это Мартин Эвис, а вон там, — она небрежным жестом указала на шлюпку, — Мервин Эрн. — Забавно, что у вас одинаковые инициалы.
Мервин даже не улыбнулся, но Мартин заметил, как у Чэпмена напряглось лицо.
— Хватит! Кончай блажь и спускайся в ялик! Хотя я не представляю, как ты это сделаешь.
Бенита оглянулась на Мартина:
— Знаете, я рада, что вы не женаты. Я с самого начала подумала, что вы холостяк. Вы не выглядите женатым, а у английских мужчин это сразу заметно. Мужчины на материке совсем другие — они ведут себя как холостяки даже после того, как становятся дедушками.
Мартин сдержал улыбку и обратился к Чэпмену:
— Это будет немного трудно, сэр, но, думаю, мы справимся. — Он удрученно посмотрел на свой накренившийся шлюп.
— Мне очень жаль, — сочувственно произнесла Бенита, — кажется, из-за меня вы крепко увязли в глине.
— Не в глине, а в песке, — поправил ее Мартин. — На глинистое дно можно крепко опираться килем, а в песке судно вязнет и кренится на бок. С глины легче снять яхту, когда начнется прилив. Но для вас песок лучше — не так испачкаетесь, когда станете перебираться в ялик.
— Да, старина, вы и в самом деле крепко застряли! — Это были первые слова, произнесенные Мервином, и Бенита резко обернулась к нему.
— Мистер Эвис подумал, что меня нужно спасать, и, пытаясь это сделать, посадил судно на мель, — объяснила она, словно делала выговор ребенку.
— Рано или поздно такое может случиться с каждым, — усмехнулся Мартин.
Мервин был в точности таким красавцем, как описала его Бенита. Одет в безупречно скроенную рубашку с открытым воротником и темно-синие габардиновые брюки с идеально заглаженными стрелками. Чэпмен был облачен в бушлат, штаны и яхтсменскую шапочку. Бенита подумала, что на «Редкой птице» они бы выглядели совсем не к месту.
— Я не уверена, что мне хочется уходить отсюда, — обратилась она к отцу, игнорируя Мервина. — Это моя вина, что мистер Эвис застрял, и самое малое, что я могу сделать, — составить ему компанию.
— Перестань, Бенни, — нетерпеливо произнес Мервин. — Нечего было удирать с яхты и делать подобные вещи. Когда мы видели тебя в последний раз, ты в полной безопасности сидела в салоне.
— Вы не так уж скоро хватились меня. А я могла свалиться за борт и утонуть!
Мервин поднял брови:
— Господи, ты же умеешь плавать! И в любом случае считается, что женщины на яхте могут сами позаботиться о себе, иначе они превращаются в обузу.
Саймон Чэпмен с любопытством посматривал то на дочь, то на Мервина.
— Довольно, Бенни, — сказал он. — Ты уже достаточно позабавилась — напугала нас до смерти. Мы обыскали на яхте все углы, пока не догадались, куда ты делась. Давай иди сюда.
— И как же я до вас доберусь? За последние полчаса у меня не выросли крылья.
— Зато, похоже, у тебя отросли рога, как у бодливой коровы, — заметил Мервин.
Чэпмен оперся о борт ялика.
— Прекрати, Мервин! Помоги ей. Ты же знаешь, что женщины готовы препираться всю ночь напролет.
Мервин невольно бросил взгляд на свои отутюженные габардиновые брюки.
— Для этого Мервину придется снять брюки. — Бенита от души наслаждалась ситуацией.
— Забирайтесь ко мне на плечи, — внезапно заговорил Мартин, — и я перенесу вас в ялик.
— Но я не хочу уходить отсюда, — сказала Бенита и с упреком посмотрела на Мартина, словно хотела сказать: «А я-то думала, что вы на моей стороне».
— Да ладно, хватит тебе, Бенни! — добродушно воскликнул ее отец. — Кончай мутить воду!
— На этой лодке не хватит места для троих. Мы ее потопим.
— Не в такой спокойный день. Ради Бога, скорей! — раздраженно бросил Мервин.
Мартин закатал вылинявшие брюки, спрыгнул за борт — и увяз в песке по колени.
