— Давайте в интриге этого убийства найдём продолжение нашего сюжета с пропавшей девушкой. Допустим, убил его коварный конкурент за сердце Анны. И её потом убил! Да! Женских тел с того момента не находили ни в Дунае, нигде? — адъютант, не останавливаясь, развивал свою мысль.
— Не-е — ет… — протяжно ответил Крайнль, отрицательно качая головой. — И ниже по течению тоже. Я бы знал, к нам бы обратились. Все мосты наши. Вы перегибаете, Лео. Роман превращается из детективного в слезливое чтиво для молодых девушек.
— Пожалуй, вы правы, Мартин. Да, больше действия от первого лица. От главного героя. Концовку придумаем. А что бы сделал остроумный и непредсказуемый детектив в нашем случае?
— Хм… — Крайнль улыбнулся уголком рта. — Скорее всего, он закончил бы отчёт об осмотре места преступления и допросил бы всех, кто имел дело с пропавшей.
— Справедливо, — Леонид Павлович что-то записал в блокнот. — Продолжайте, Мартин. Я буду параллельно делать заметки, чтобы не потерять ход мысли. Информации становится много, и я не могу себе позволить упустить даже самую незначительную мелочь. Потом она может сыграть ключевую роль.
— Вы думаете, я этого не сделал? И с отцом её побеседовал, и со всеми, кто знал её в доме графа.
— А сам граф не давал вам пояснений? — прервал инспектора Лузгин.
— Нет, буквально пару слов сказал. Просил приложить все усилия. Очень переживает за учительницу своего сына и не хотел бы нанимать новую.
— Очень жаль… Я бы этому графу в повествовании отвёл бы какую-нибудь роковую роль. Может быть, любовника Анны, — произнёс адъютант, не отрываясь от записей.
— Даже не думайте, Лео! — встревоженно воскликнул Крайнль. — Хватит того, что мне из министерства указали на важность этого дела. И без прямых аналогий, пожалуйста. Может девушка пропасть не в Вене? Подберите другой город.
— Нет. Только Вена. Здесь обилие сцен, прекрасная архитектура и множество людей, которых можно вписать в сюжет. Но я понял вашу тревогу. Учту…
После недолгой паузы адъютант выдвинул предложение:
— Ушлый детектив поговорил бы со смотрителем кладбища. Наш главный герой не знает же, где точно похоронен убиенный?
— А зачем ему об этом знать? — удивился инспектор.
— Я думаю, затем, что там, где любовь, там всегда неожиданности. Не хотите вжиться в роль главного героя нашего романа? — заговорщицки тихо произнёс адъютант.
— А давайте попробуем, Лео. В конце концов, чем я рискую? Я в рабочее время занимаюсь выполнением прямых указаний начальства. Ганс! Распорядись подать фиакр!
Через сорок с лишним минут Крайнль стучал в сторожку кладбищенского смотрителя.
Недовольный тем, что его так бесцеремонно разбудили, заросший недельной щетиной старик пробурчал что-то невнятное, открывая скрипучую дверь.
— Инспектор Крайнль. Императорско-Королевская дирекция полиции.
Адъютант едва сдержал улыбку. Прототип главного героя мифического романа настолько сроднился со своим героем, что представился с повышением.
— Гляньте-ка, любезный, где за счёт казны захоронен неизвестный. В двадцатых числах мая. Мне нужно взглянуть на могилу.
Сторож продолжал что-то ворчать. Разобрать было тяжело, к тому же старик заикался.
— Мне не нужно никуда смотреть. Я здесь каждый камень знаю. Пойдёмте.
Всю дорогу до края кладбища заика что-то недовольно бормотал. Лузгин для себя предположил, что смотритель из числа тех немощных несчастных, которых монастырь обеспечивает работой, чтобы спасти от гибели в сточных канавах от болезней и голода.
— Вот. И смотреть некуда. А кто здесь похоронен? В книге записано — неизвестный.
Старик указал на свежий холмик земли с самым дешёвым деревянным крестом без всяких надписей.
— Милейший, а цветы на могиле неизвестного — это такой обычай? — удивлённо спросил Лузгин у смотрителя. — Уход за этой могилой ведь не оплачивается, как я понимаю…
— Правильно понимаете, — почти по слогам выговорил старик. — Девушка принесла. Тоже спрашивала, как вы. Искала.
Крайнль лишь удивлённо развёл руками, глядя на адъютанта.
— Не эта ли девушка?
Лузгин аккуратно извлёк из внутреннего кармана фотокарточку со штампом ателье фрау Адель Перлмуттер…
