Но вот наконец появился Вышата. Увидев сидящих с князем Руслава и Извоя, он остановился у дверей.
— А, это ты, охотник! — сказал, увидев его, Владимир.
Вышата молчал, переминаясь с ноги на ногу.
— Я пришел по твоему приказу, государь, — наконец проговорил Вышата.
— Знаю, что по моему… Садись да выпей меду аль зелена вина… Авось будешь разговорчивее.
— Вышата подошел к столу и покосился на витязей.
— Скажи нам, Друг любезный, — начал Владимир, — зачем ты обижаешь тех, кого мы велим миловать?
— Такой вины, князь, отродясь я не чувствовал за собою.
— Так ли?.. Ну, а зачем ты хотел похитить Зою, невесту Руслава?..
— Напротив, — возразил он, — радея любимцу княжескому Руславу, я хотел спасти ее от Божерока…
— Ну, а дочек Ерохи тоже?
— Государь, — сказал Вышата, — тебе известен обычай наших отцов, что на Купалу творятся всякие дела, и немудрено, что, быть может, кто-нибудь похитил их себе в жены…
— Сказывали мне, что ты с Олафом в сношении… Добром говори, где Оксана и Светозора… Возврати их отцу!
— Воля твоя, государь, а я не повинен, на меня возводят поклеп… Хоть сейчас умереть — не повинен!
— Смотри, ключник!.. Ты, кажется, хочешь сосать двух маток… Смотри, кабы они не разбрыкались…
Вышата зло посмотрел на любимцев князя и вкрадчиво сказал:
— Напраслина, государь… Отродясь я не лгал и теперь, на старости, тем паче не стану ложью жить, а что тебе молвят стороною, то это поклеп… Ерохиных девок я не увозил, а если бы увез, то в Купалу не грешно…
— Так-то оно так, да коли увез, то возврати их, не то смотри, приеду на потешный, и тогда берегись…
— Прикажешь, государь, готовым быть к твоему приезду?
— Уж коли приеду, должно быть все готово, а пока сгинь с глаз! — сердито сказал Владимир.
Вышата поклонился и, бросив ненавидящий взгляд на Извоя и Руслава, вышел из светлицы.
— Ну, вот… — сказал князь. — А может, и впрямь он не причастен к похищению Оксаны, может, кто из молодцев похитил красавицу… Мало ли их там было!..
— Не может быть, чтобы Оксана и Светозора не миновали его рук, — отвечал Извой. — Яви милость свою к старику отцу и возврати их семье.
— Ладно, — отвечал князь, — послезавтра поедем в Предиславино, тешиться охотой, и уж не скроет он их и под землей, а ныне сзывайте воевод и старейшин: пора и на ляхов… А то уж мечи заржавели в ножнах…
В это время в светлицу вошел отрок.
— Государь, — сказал он, — Олаф отлежался и, видно по кровавому следу, ушел… Знать, его сообщники увели…
— Молви гридням, чтобы были они, если появится снова — изловили бы его и доставили ко мне… — мрачно промолвил Владимир.
— Князь, — сказал Всеслав. — Торопка молвил, коли, государь, дашь ему свободу, он найдет Олафа…
Владимир улыбаясь посмотрел на него и сказал:
— Сейчас выпустить его из-под замка и оповестить людей киевских, чтоб пальцем не тронули его, а Божероку поведай, что он мой заложник за Олафа.
Вечером были собраны воеводы, старейшины и бояре на совет. Владимир давно уже задумал идти на хорватов.
Извой и Руслав тоже присутствовали на совете. Многие высказывались за поход.
— Если отложить поход, — молвили они, — то наши враги могут собрать большую рать, с которою нам будет трудно справиться… К тому же, государь, Олаф не дремлет и может присоединиться к ним…
— Ох, уж этот Олаф! — воскликнул Владимир. — И не изловить же его, окаянного… словно вьюн вывертывается… Ну, да уж если старейшины решают идти, так тому быть. Заутра в Предиславино на последях на пированьице, а там и в путь… Наказать сбираться рати, чтоб была готова… — сказал он, заканчивая этим совет.
Весть о выступлении Владимира на хорватов мигом облетела весь Киев и, разумеется, стала известна Олафу, который хоть и чувствовал себя не очень хорошо после удара Руслава, но не мог не сразиться с ратниками Владимира. Он, в свою очередь, приказал готовиться в путь. Дружина его была немногочисленна, но в степи его ожидали варяги. Он был уверен, что если он пойдет в степь, то, кроме имеющихся у него наемников, он найдет там союзников среди печенегов.
Когда Владимир уехал в Предиславино, Олаф сел в ладью и, спустившись вниз по Днепру, пошел на Перемышль, объявил его жителям, что Владимир замыслил на них поход, и предложил свою помощь. Перемышляне приняли ее и начали готовиться встретить киевлян…