Наконец Ольга нашла удобный случай для того, чтобы поговорить с мужем.
Тот выслушал ее внимательно, хотя Ольга видела, что ни малейшего чувства негодования не отразилось на его лице. Когда Ольга, окончив свой рассказ, смолкла, он приподнял на нее свои полуприкрытые низко опущенными веками глаза и лениво спросил:
— Мал, ты говоришь?
— Он, он!
— Подумать, столько лет, а все не укротился…
Ольга с изумлением посмотрела на мужа.
— Ты только и скажешь?
— А что еще?
— Отомстить должен…
Игорь поморщился.
— Опять поход… Отдохнуть не даешь… Да и сама ты виновата: кто тебя нес к этой старой ведунье?..
— Игорь, опомнись, что ты говоришь? Ведь Мал оскорбил весь народ киевский, все славянство в моем лице…
— Ну, уж ты наговоришь, — махнул рукой Игорь, — тебя не переслушать…
— Игорь… Слушай, ты должен отомстить Малу за меня!
— Когда-нибудь при случае…
— Хорошо, я вижу, тебе пиры да охоты дороже, чем я.
— Нужно же и отдохнуть когда-нибудь…
— И отдыхай! А я попрошу отомстить за нанесенное мне оскорбление Асмута и Свенельда!
При упоминании о Свенельде Игорь вспомнил о жалобе своих дружинников, указывавших ему на то, что они, участники похода на Византию, нищие по сравнению с дружинниками Свенельда, в поход не ходившего.
«Вот случай и свою казну сохранить, — подумал он, — и их одарить, пусть они примучат древлян, а что соберут, возьмут себе, да, кстати, я и в самом деле давно в древлянскую землю на полюдье не ходил, то-то Мал и зазнался… Пойду! И Ольгу потешу, и дружину уважу, да и мне достанется что-нибудь от древлянской дани».
— Ну, быть по-твоему, Ольга, — сказал он, — чем Свенельда посылать древлян примучивать, пойду сам.:. Для тебя иду…
Счастливая, довольная, оправляла Ольга в поход своего супруга.
Радовалась этому походу и вся дружина, ожидавшая найти в древлянской земле богатую поживу.
Радовался и Игорь.
Вопреки ожиданиям и Игоря, и его дружины древляне оказались покорными и нигде не отказывали киевскому князю в дани. Скоро Игорь узнал и причину этого. Мал с дружиною ушел из древлянской земли, и не было о нем ни слуху ни духу. Говорили, что он ушел в приморские земли, где были богатые греческие города.
Игорь не горевал о том, что ему не пришлось встретиться с Малом. Кто его там знает — еще пришлось бы биться с ним, а тут дань без всяких хлопот собрана и свезена под охрану дружины.
Отягченный богатой данью, отправился Игорь домой.
Он еще был в пределах земли древлянской, когда дружина потребовала от него, чтобы он исполнил свое обещание и отдал ей собранную с древлян дань, не исключая и своей княжеской доли.
Очень не хотелось Игорю расставаться со своей частью, но дружинники были настойчивы; волей-неволей пришлось удовлетворить их.
Однако Игорь был не из тех людей, которые могли возвратиться домой с пустыми руками.
Видел он, что слова своего обратно не возьмешь, своей княжьей части, добровольно пред походом уступленной, насильно не вернешь. Он и вспомнил об оскорблении, нанесенном его супруге древлянским князем в его отсутствие.
«Чего же я в самом деле, — размышлял он, — сам из своих рук поживу упускаю: обещал я Ольге привести ей обидчика, да вот где его возьмешь-то, не таков хитрый Мал, чтобы дома засиживаться; ищи его, что ветра в поле, а когда другого-то случая дождешься!.. Так если Мала нет, с его народа следует виру за оскорбление взять, пусть древляне узнают, как киевскую княгиню обижать… Вот я их проучу…»
Известно было Игорю, что не оставалось в древлянской земле ратных людей — все они ушли с Малом, — а потому не стоит даже и дружины всей с собой брать.
Вот и обратился он к дружине своей с княжьим словом.
— Известно вам, храбрая дружина моя, пусть будет, — сказал Игорь, — что пошел я в поход не для полюдья одного, а и для того, чтобы наказать древлянского князя Мала, который обидел княгиню нашу, потому и надумал я вернуться опять в древлянскую землю, а так как князя нет, то желаю я наказать за его вину народ древлянский. Пусть знает он, как стольный киевский князь ищет обиды свои. Жаль мне и вас в беспокойство вводить, потому отпускаю я вас всех, возвращайтесь вы в Киев подобру-поздорову; за меня не бойтесь, я в сопровождение себе только отроков возьму, которым к ратному делу приучиться надо.
