Громогласный смех сотряс тишину, и Залазан испугано завертел головой. Ему невдомек было, что этот смех слышит он один.
— Кто?… Кто это?!
— Залазан, — с мрачной угрозой проговорил голос. — О чём ты думал, забирая себе то, что принадлежит мне? Мертвецы Чёрного Копья подчиняются мне… И ты станешь одним из них!
По роковой случайности смерть, пронзившая с благословения Лоа сердце Залазана, совпала с моментом, когда Гаррош, заметив внезапное исчезновение кокона, одним быстрым движением отрубил колдуну голову. Растерянный такой быстрой победой, Гаррош все же быстро сориентировался и, схватив череп колдуна за волосы, высоко поднял его над головами замерших солдат.
— Залазан пал! — закричал он.
Только сейчас невероятно утомленный сражением с Лоа смерти на берег, где стояла армия Орды, вышел Вол’джин. Гаррош заметил его и облил взглядом, полным холодного презрения.
Вынырнувший из спокойных лазурных вод диск солнца скользнул по связанным пленным, по сложенным у ног солдат орудиям войны, по плечам главного тролля, склонившего голову, и другим троллям, опустившихся за ним в немом почтении, по оркам-шаманам, воздававшим хвалу духам и предкам за помощь в битве, и замер в кроваво-красных, едва колышущихся парусах отдалявшихся кораблей. Первые звуки пробуждающейся природы потонули в гаме танцующих, поющих и бьющих в барабаны троллей. И никто не слышал, как главный тролль с ярко-рыжим ирокезом прошептал:
— Он заслужил такую гибель, Бвонсамди. Все тролли Чёрного Копья благодарят тебя. Мы будем почитать тебя, как ранее. Почитать так, как должно.
И зловещий голос ответил ему:
— Я буду рад вновь услышать барабаны Чёрного Копья. Береги себя, сын Сен'джина. Бвонсамди будет ждать тебя… По ту сторону…
Обитые железом и заговоренные магией, под мрачными парусами цвета грозовых туч два фрегата нежити выплыли из тумана прямо на них. Легкие бригантины ночных эльфов не были подготовлены к ведению сражений, ведь их миссия была сугубо мирной. От части ответственные за появление в Азероте таких существ, как воргены, ночные эльфы регулярно наведывались в королевство Гильнеас, просто проверяя обстановку. Но высокие стены огороженного королевства бережно скрывали свои тайны, и раз от раза эльфы отправлялись обратно ни с чем. Но никогда Отрекшиеся не встречали их так агрессивно. Устав вести наблюдение за эльфийским флотом с суши, нежить приняла решение ударить по ним в море.
Капитан корабля Ярость Бури в мгновение принял решение сняться с якоря. Благо легкость судна позволяла им быстрее неповоротливого корабля Отрекшихся набрать скорость и скрыться в тумане. Второй корабль ночных эльфов Новолуние потерял несколько мгновений, пока разворачивался в след за Яростью Бури, и эти минуты не прошли бесследно.
— За-а-ряжай! — тишину обволакивающего липкого тумана разрезал хриплый крик капитана Отрекшихся.
— Давай, детка, давай, — шептал капитан Новолуния, выкручивая штурвал, — полный ход!
В светло-голубые паруса ударил поток ветра, судно резко сорвалось с места. Но ветер принес и сладкий, ужасающий запах чумной смерти. Туман уже поглотил Ярость Бури, словно его и не было. Со стороны правого борта послышался гулкий залп, эхом пронесшийся над водой. Туман окрасился в синевато-зеленый цвет, и капитан Новолуния понял, что принять бой в одиночестве и уж тем более отстоять его, они вряд ли смогут. Ждать подмоги от Ярости Бури, вероятно, уже отплывшего на порядочное расстояние, не стоило. Капитан стал разворачивать корабль к берегу. Помощник капитана, оглядываясь в сторону взрывающегося изумрудными искрами неба, спросил дрожащим голосом:
— Что… Что вы задумали… капитан?
— Гилнеас, — коротко бросил он. — В море нас погубят. Мы видели только два фрегата нежити, кто знает, сколько их еще в тумане?
Маневр Новолуния помог выиграть время, и теперь фрегат Отрекшихся расстреливал туман наугад. После внезапной, стремительно разрастающейся вспышкой, горизонт окрасился в кроваво-красное марево. На Новолунии не хотели верить, но, похоже, один из кораблей нежити все же догнал Ярость Бури.
— Пли! — раздался скрипучий голос капитана Отрекшихся где-то совсем рядом, когда каменная стена Гилнеаса, рассекая туман, возникла перед носом Новолуния.
