Она одарила его одной из своих, казавшихся кривыми из-за давнего повреждения лицевого нерва улыбок, и граф кивнул, словно услышанное было для него внове. Ныне покойный Рауль Курвуазье, бывший наставник Хонор, был ближайшим другом Александера и успел прожужжать ему все уши, рассказывая о достоинствах любимой ученицы.
– Так или иначе, – продолжила она, отступив на шаг и прислонившись бедром к терминалу, – я решила, что статус землевладельца по меньшей мере дает мне право обзавестись в собственном дворце укромным уголком. По этой причине персоналу приказано не запирать библиотеку во время официальных мероприятий: должна же я иметь возможность отдохнуть где-то от бесконечных дискуссий.
– Я этого не знал, миледи, – сказал граф Белой Гавани и потянулся к парадной шпаге, намереваясь удалиться.
– Но я вовсе не собираюсь изгонять вас, милорд, – сказала Хонор, заметив его движение. – Должна признаться, служба безопасности следила за тем, куда вы направляетесь, и не сумей вы найти дорогу сюда самостоятельно… Думаю, Мак деликатно направил бы вас в нужную сторону.
– Вот как?
Александер склонил голову набок, и Хонор вновь улыбнулась.
– Я была на заседании Комиссии по вооружению, – продолжила она. – Адмирал Капарелли дал мне понять, что некоторые его рекомендации наверняка вызовут у вас… э-э… озабоченность. По этой причине он проинструктировал меня, чтобы я как можно полнее проинформировала вас о намерениях Комиссии. Полагаю, что в ближайшие дни вы намереваетесь обсудить эти проблемы с адмиралом Мэтьюсом и его штабом, а поскольку мы с вами оба не любители светской суеты, мне хотелось дать вам возможность задать мне все необходимые вопросы в приватной обстановке. Думаю, сейчас мы можем побеседовать без помех.
– Понятно, – пробормотал Белая Гавань, потирая подбородок. На него в очередной раз произвели впечатление и ее уверенность, и то, как основательно освоилась она с новой социальной ролью. Может быть, ему и не стоило вспоминать об этом, однако он помнил эту женщину мужественным и способным, однако ограниченным рамками профессии офицером. В ту пору, когда он впервые встретил ее на Ельцине, она не испытывала к политике – и уж во всяком случае к политикам – никаких чувств, кроме презрения.
Сейчас он видел в этой женщине полностью преодолевшего былое политическое невежество государственного деятеля, и такое преображение не могло не поражать. Отчасти, решил для себя адмирал, он удивлялся потому, что принадлежал к первому поколению мантикорцев, подвергшихся пролонгу – терапии продления жизни. Вырасти и сформироваться ему довелось среди людей, продолжительность жизни которых составляла чуть более стандартного столетия, и он впитал представление об этом возрасте как о глубочайшей старости. В его девяносто два года столь молодая женщина, как Хонор Харрингтон, казалась ему чуть ли не ребенком, а то, что она прошла пролонг по методикам уже третьего поколения, замедляющим процесс старения, лишь усугубляло это эмоциональное впечатление. У него, по крайней мере, имелись проблески седины и то, что он предпочитал именовать не морщинками, а «линиями характера». Леди Харрингтон выглядела лет на девятнадцать-двадцать.
Однако, напомнил себе адмирал, она отнюдь не ребенок. На самом деле ей пятьдесят два года, и мало кто может сравниться с ней силой характера. Ну а то, что эта женщина была всегда готова принять выпавшую на ее долю ответственность, даже если нимало к этой ответственности не стремилась, помогло ей органично врасти в роль землевладельца. Не совладай Хонор с этим бременем, она не была бы собой.
Черт побери, ему давно пора перестать думать о ней как о блестящем, талантливом, способном, но всего лишь младшем офицере – и увидеть в этой женщине равную себе. Адмирала леди Харрингтон.
Эти мысли промелькнули в его голове стремительным вихрем.
– Я понимаю, – повторил адмирал и снова сел в кресло, с которого только что встал.
Ответив ему улыбкой, Хонор развернула другое кресло, уселась лицом к лицу с гостем и легким жестом предложила ему начать беседу.
– Вообще-то, – сказал Белая Гавань после недолгого молчания, – некоторые донесения разведки внушают мне даже большие опасения, нежели активность наших славных оружейников. Адмирал держал меня в курсе основных событий, однако привезенные вами аналитические разработки и более подробны, и, увы, более пессимистичны, чем все прежние. К тому же они содержат массу новых сведений, и я не уверен, надежны ли они. Имелась ли у вас возможность, перед тем как вы покинули Звездное Королевство, обсудить эту информацию в Разведуправлении?
