Почувствовав, как ее пальцы вцепились в одежду на его груди, он подумал, что она собирается его оттолкнуть, но затем ее губы послушно приоткрылись.
Положив ладони ей на бедра, он крепко прижал ее к себе. Ее руки скользнули вверх по его груди и плечам. Затем она запустила пальцы в его волосы, и ее язык проник ему в рот.
Джуд чувствовал себя так, словно идет по железному тросу, по которому пропустили электрический ток.
Ему казалось, что время остановилось, земля перестала вращаться и гравитация исчезла.
И все это было из‑за того, что Дарби его целовала, издавая отчаянные стоны. Из‑за того, что она хотела его.
Джуд схватился за край ее свитшота и потянул его вверх. Ему хотелось увидеть ее кремовую кожу, но пока он не мог себя заставить оторваться от ее губ. Когда его пальцы задели ее грудь, обтянутую спортивным бюстгальтером, напряжение у него в паху стало невыносимым.
Ему нужно немедленно ее раздеть.
Оторвавшись от ее губ, он снял с нее свитшот и провел кончиком пальца по ее ключице. От этого прикосновения соски под тонкой эластичной тканью затвердели.
— Джуд…
Его имя прозвучало как мольба, и он, встретившись с ней взглядом, прочитал в ее глазах волнение, за которым пряталось желание. Он хотел, чтобы у нее не осталось никаких сомнений. Чтобы от удовольствия она забыла обо всем на свете и кричала в экстазе его имя.
Тогда он взял в ладони ее лицо и произнес:
— Это не имеет отношения ни к Джекки, ни к нашей работе. Это касается только нас двоих. Надеюсь, ты меня поняла, Дарби.
Она кивнула, и он накрыл ладонью ее грудь и потер большим пальцем сосок. Она резко вдохнула, и ее взор затуманился. Зов плоти постепенно брал в ней верх над голосом разума.
Эта женщина была его слабостью, но он никогда еще не чувствовал себя таким сильным, как сейчас.
Стянув с нее эластичный бюстгальтер, Джуд наклонился и приник губами к малиновому бутону ее соска. Одновременно с этим он сжал ее упругую ягодицу, затем просунул руку между ее бедер и почувствовал через ткань брюк ее тепло. Он жаждал большего, но ему нужно было себя контролировать. На карту было поставлено слишком многое, и он боялся сделать неверный шаг и все испортить.
Подняв голову, он заглянул в потемневшие от страсти глаза Дарби и спросил:
— Мы останавливается или продолжаем?
Ладонь Дарби медленно скользнула вниз по его животу и начала поглаживать его восставшую плоть через одежду, но ему нужно было, чтобы она выразила свое согласие словами, чтобы потом у них не возникло недопонимания.
— Дарби…
— М‑м‑м…
— Ты готова это сделать?
Улыбнувшись, Дарби сжала его плоть, и он подумал, что взорвется от неудовлетворенного желания, если немедленно не сделает эту женщину своей.
Джуд почувствовал, как она расстегнула пряжку его ремня, затем пуговицу и молнию на джинсах. Он больше не мог сдерживаться.
— Не знаю, что ты собираешься делать, Джуд. Лично я собираюсь немного поиграть, — произнесла Дарби сексуальным голосом, поглаживая его восставшую плоть.
— Ты смерти моей хочешь? — пробормотал он.
Пока его разум окончательно не отключился, он достал из заднего кармана джинсов два презерватива и бросил их на столик в холле. Затем, стараясь не обращать внимания на напряжение в паху, он спустил с нее тренировочные брюки вместе с трусиками. Немного отойдя от нее, он заметил, что ее щеки порозовели от возбуждения.
Разувшись, он быстро снял с себя всю одежду и увидел, как расширились ее глаза при виде его наготы. Наблюдая за ним, она медленно облизала губы, и он возбудился еще сильнее, если такое было возможно.
Она стояла рядом с картиной, на которой была изображена строгая дама в длинном платье с рюшами и собранными в пучок темными волосами. На столике стояли рамки с фотографиями членов семьи Броган.
Джуд знал, что после того, как они с Дарби займутся здесь любовью, этот холл никогда уже не будет для нее прежним. Ему было бы приятно, если бы, входя всякий раз в это помещение, она думала о нем.
Он легонько провел ладонью вниз по ее руке, затем соединил свои пальцы с ее и, прижавшись лбом к ее лбу, произнес:
— Я хочу, чтобы прямо сейчас ты стала моей.
