— В прошлом году папа подарил ей пони.
— Может быть, я могу прийти и написать портрет каждой девочки?
— Они будут смеяться надо мной, — уныло проговорила Нелл, — скажут, что я боюсь остаться с ними без взрослых.
Действительно противные девицы, подумала Джекка, но не произнесла эти слова вслух.
— Что из этого знает Трис?
— Ничего! — Нелл явно всполошилась. — Если ты ему скажешь, он… он…
— Не волнуйся. Ты должна понять: если ничего не делать, ничего не изменится, и ты до старости будешь играть в доме Ребекки роль бедной родственницы. Жаль, что их всех не может свалить сердечный приступ; тогда дядя Трис мог бы прийти и спасти их.
Нелл захихикала.
— Или может заболеть отец Ребекки.
— Еще лучше! Трис спасет ему жизнь, а по дороге в больницу машина сломается, твой папа ее починит и спасет его еще раз.
Нелл встала, на ее прелестном личике отразилось волнение.
— Тогда мама Ребекки будет так благодарна, что возьмет мою маму с собой в магазин Дорфи в Нью-Йорке.
— В магазин Дорфи?
— Да. Туда мама возит Ребекку дважды в год. И еще в магазин сумок.
Джекка перестала улыбаться, пытаясь понять то, что ей сказала Нелл. Потом до нее дошло:
— Ты хочешь сказать, что мама Ребекки делает покупки в Нью-Йорке в магазинах «Бергдорф» и «Сакс»?
— Да! — Нелл весело засмеялась. — Дорфи и сумки[11].
— Эй! — окликнул их Трис. — Над чем это вы смеетесь и почему без меня?
— Нам и без тебя весело! — закричала Нелл.
Джекка молча смотрела, как Тристан и Нелл бегут по поляне друг к другу. Посторонний наблюдатель пришел бы к выводу, что эти двое не виделись целый год. Тристан подхватил девочку на руки и закружил по полянке, а ее счастливый смех разнесся далеко по лесу. Потом Нелл прильнула к дяде, положила голову ему на плечо.
Когда они подошли к Джекке, Тристан увидел ее лицо, и вопросительно поднял брови, желая понять, что случилось. Она одними губами ответила: потом.
Он принялся восхищаться акварелями, а Джекка напряженно думала. Необходимо было найти способ, чтобы решить проблему Нелл. В конце концов, вечеринки должны доставлять удовольствие, а не огорчение. Возможно, она приняла рассказ Нелл так близко к сердцу, потому что сама в детстве испытала нечто подобное. Когда ей было восемь, она пошла на день рождения к однокласснице в платье, которое для нее выбрал папа: ниже колен, везде оборки, пояс, завязанный сзади в пышный бант. До гробовой доски она будет помнить язвительный смех других девочек.
Конечно, Нелл не должна идти на вечеринку оборванкой. Но если невозможно конкурировать с «Дорфи и сумками», надо проявить изобретательность.
— На кого бы ты хотела быть похожей? — спросила она.
Трис сразу вмешался:
— О чем вы?
Нелл все поняла моментально:
— На француженку.
— Понимаю. — Джекка задумчиво улыбнулась. — Французская студентка, приехавшая по обмену в США, желает посмотреть на жизнь провинциальных американцев.
— О да! — Нелл взирала на старшую подругу с откровенным обожанием.
— О чем вы? — Трис никак не мог понять, в чем дело.
— Секрет, — хихикнула Джекка. — У женщин свои секреты. Кто-нибудь голоден?
— Я, — ответил Тристан.
Роэн вернулся вечером с большой картонной коробкой, полной покупок, в основном ненужных. Плохое настроение, в котором он пребывал утром, его, кажется, покинуло. Он выпроводил Джекку из кухни и принялся солить пойманную Тристаном рыбу.
— Он может быть хорошим поваром, если захочет, — объяснил Трис.
Ужин оказался не только вкусным, но и приятным. Роэн развлекал сидящих за столом забавными рассказами о том, что он видел в Эдилине.
После этого вечера у них установилось следующее разделение обязанностей: Джекка и Нелл отвечали за приготовление завтрака, Трис занимался ленчем. «Если, конечно, можно считать приготовлением еды доставание ее из холодильника», — язвил Роэн.
Ужин был делом Роэна, и он пользовался возможностью продемонстрировать свои таланты. В углу гостиной оказалась старая морозильная камера, полная мяса и овощей.
— Ты зарыл в землю собственное призвание, — сказала Джекка, попробовав окорочок цыпленка, замаринованный в каком-то секретном соусе. — Тебе надо было стать поваром.
