— Я слышала, что вы любите бывать вместе, — сказала Джекка.
— О да. Нелл всегда готова на любую авантюру. Ей понравятся твои картины.
— Ты рассказывал ей обо мне? — удивилась Джекка.
— Еще нет, но обязательно расскажу.
Джекка улыбнулась.
— А как насчет твоих родителей и сестры?
Тристан немного помедлил, прежде чем ответить:
— Когда я скажу им, все станет серьезным. Они захотят узнать, кто твои родители, чем ты занимаешься, какие имеешь планы на будущее — в общем, все.
— Они проявляют такой интерес ко всем женщинам в твоей жизни?
— Только к тем, о которых я им рассказываю. — Трис вздохнул. — Ты согласишься съездить куда-нибудь на недельку со мной и с Нелл?
Джекка подумала, что должна работать, а не сбегать с мужчиной, которого почти не знает. Тем более с его племянницей, которую она вообще никогда не видела. Ведь они были совершенно чужими людьми. Но не смогла заставить себя произнести правильные слова, а вместо этого сказала:
— Куда и когда?
Тристан так довольно заулыбался, что Джекка почувствовала это даже в темноте.
— Нелл давно хочет навестить Роэна в его хижине. Это наш кузен…
— Да неужели?
— Не смейся над Эдилином! Роэн — последний из Мактернов — старейшего семейства Эдилина, которое поселилось здесь в 1760 году. — Джекка понимала, что Трис ее дразнит, но вместе с тем в его голосе звучала гордость.
— Что он делает в хижине?
— Питается белками и опоссумами. — Поскольку Джекка промолчала, Трис расхохотался. — Роэн живет в Калифорнии и преподает философию в Беркли.
— Ах вот как. Интеллектуал.
— Что-то вроде. Но с виду этого не скажешь. У него есть хижина, куда он уезжает при каждой возможности. Сейчас он в творческом отпуске. Пишет. Так что он живет в своей хижине один.
— Что он пишет? Философский трактат?
— Не поверишь. Он работает над детективным романом.
— Шутишь?
— Вовсе нет. Ему надоело преподавать, хочет заняться чем-то другим. Поедешь с нами? У Роэна две спальни. Ты и Нелл займете одну, мы — вторую. Обязанности по кухне будем выполнять по очереди. Ты любишь рыбачить?
— Я люблю рисовать полевые цветы.
— Хорошая идея, — обрадовался Тристан. — Рекламная кампания Ким может основываться не только на орхидеях, но и на маргаритках. Но я бы хотел попросить тебя об одной любезности.
— О какой?
— Я ни минуты не сомневаюсь, что, когда Нелл увидит твои работы, она немедленно захочет попробовать себя в живописи. Не могла бы ты дать мне список того, что ей для этого понадобится, и я куплю все это в Майами.
— Это и есть любезность? Составить список?
— Да, — ответил Тристан. — А в чем дело? Что-то не так?
Джекка была рада, что он не может видеть ее лица. Должно быть, она взирала на него с обожанием. Она знала по собственному опыту, что, когда мужчина просит о любезности, речь идет не о такой мелочи, как помощь племяннице.
— Я позабочусь о Нелл. В любом случае при моей удачливости я скорее всего окончу свои дни, обучая недорослей основам живописи.
Тристан не был уверен, что должен что-то ответить, боясь выдать себя. Ким сказала, что картины Джекки не продаются, но ей совершенно незачем об этом знать.
— В моей собственности пара зданий в деловой части города, а у Роэна их полдюжины.
— Так вы, оказывается, богатые парни? — Джекка не поняла, с какой целью Трис сообщил ей эту информацию.
— Я просто подумал, что в Эдилине до сих пор нет места, где люди могли бы изучать искусство.
Джекка тут же разозлилась.
— Отличная идея! — воскликнула она. — Я могла бы научить стариков рисовать любимых собачек, а детей — расписывать горшки…
— Я все понял, — сказал Трис и засмеялся. — Задала ты мне задачу…
— Какую?
— Если я хочу, чтобы ты осталась в Эдилине, тебе нужно подыскать другое занятие.
Теперь настала очередь Джекки смеяться.
— Не думаю, что это когда-нибудь произойдет. Лучше скажи, ты часто бываешь в Нью-Йорке?
— Примерно раз в три года.
«Мне будет не хватать тебя», — подумала Джекка и сама себе удивилась. Неужели она действительно будет тосковать по человеку, к которому ходила на свидания безлунными ночами? Когда Трис начал в темноте передвигать тарелки, она поняла, что он делает. Он хочет освободить место, чтобы она могла сесть ближе. Она молча ждала, потягивая шампанское, пока не почувствовала, что он дотронулся до нее.
