«Я ошибся. Они поженились лишь после того, как полюбили друг друга. Тристан».
Джекка весело рассмеялась. Он все еще воображает, что она — женщина его мечты.
— Женщина, которую он никогда не видел, — громко сказала она.
Положив книгу под подушку, она встала и начала обустраивать свою студию. Первым делом достала бумагу и разложила кисти. Еще в колледже она купила очень дорогие, но качественные собольи кисти и теперь тщательно ухаживала за ними и относилась с уважением, которого они заслуживали.
Потом она достала стопку эмалированных мисок, которые использовала для красок. Джекке нравилось накладывать краски слоями. Если нужен был зеленый цвет, она наносила очень тонкий слой синей краски, дожидалась, пока он высохнет, и сверху накладывала слой желтой. Получившийся зеленый был, на ее взгляд, более светящимся и живым, чем те же краски, сначала смешанные на палитре, а потом нанесенные на бумагу.
Такая техника живописи — нанесение первого слоя краски, его просушка и нанесение второго слоя — требовала времени, но результат, по мнению Джекки, того стоил.
Она достала свой походный чемоданчик, который всегда брала с собой, отправляясь на эскизы. Отец сделал его из красного дерева и подарил на Рождество, когда она училась на втором курсе.
— Сюда поместится все, чем ты обычно пользуешься — сказал он. Втайне от дочери он осмотрел и тщательно измерил ее большой и сильно изношенный полотняный чемоданчик. Туда она складывала все, что требовалось для быстрых набросков, когда не было времени возиться со слоями краски. Для этой цели у нее был комплект из дюжины цветов. Несколькими неделями раньше Джекка горько плакала, когда краски протекли на готовую работу.
— Краски ведь жидкие, — объяснил ей брат, вероятно, считая ее слабоумной. — Ты их перевернула, поэтому они и протекли. Это естественно.
Отец молча обнял ее и похлопал по плечу. А на Рождество подарил ей чемоданчик, в котором было место для бумаги, кистей, красок и еще одно отделение для готовых работ.
Джекке так понравился подарок, что она затанцевала с ним по комнате. Отец и брат рассмеялись. Позже она изобразила отца и брата склонившимися над новым ручным рубанком. Их лица светились любовью — к своей работе и друг к другу.
Джекка провела пальцем по углублениям для карандашей и кистей и подумала об отце. Последние годы были для него нелегкими. Он не нашел общего языка с Шейлой, женой Джоуи, которая оказалась в высшей степени амбициозной и считала, что свекор должен уйти на покой и оставить магазин ее мужу.
— Скажи ей, что я уйду на покой, когда это сделает королева! — крикнул Джо сыну.
— Какая королева? — спросила Шейла. — Он говорит о клубе на углу? Я не хожу в подобные заведения.
Во время одной из ссор, происходившей в ее присутствии, Джекка сказала, что амбиции Шейлы обратно пропорциональны ее уму. Отец рассмеялся, брат нахмурился, а Шейла спросила, что это значит.
«Шейлова война» — так ее назвала Джекка — стала одной из главных причин того, что она с готовностью приняла предложение Ким провести тихое и мирное лето в Эдилине.
Джекка настолько погрузилась в мысли, что не заметила Люси, которая появилась в дверях ее спальни.
— Не хочу мешать, — сказала она, — но вы сказали, что присоединитесь к нам. Уже почти три часа. — Люси была в цветастом купальном халате, как будто собиралась в душ.
— Иду! — воскликнула Джекка. Тренировка пойдет ей на пользу. После нее она достанет камеру и начнет делать снимки.
Час поднимания ног и рук, или что там они делают, станет приятным разнообразием. Кроме того, ей нравилась компания этих женщин, по возрасту годившихся ей в матери. Своей матери она не помнила, выросла в окружении мужчин, и чувствовала, что ей не хватает женского общества.
