— Великое было бы для меня благо!
Подумать только, он видит в ней свою будущую жену, с которой проведет вместе всю оставшуюся жизнь, а она ждет для себя какого-то блага… Встряхнуть бы ее как следует, передать ей с поцелуем то, что чувствует сам.
— Пусть так! — Он не смог скрыть ни злости, ни разочарования. — Что угодно, лишь бы вы были счастливы, мисс Старр!
Вся остальная часть трапезы прошла при полном молчании. Всего несколько слов было произнесено и после, когда Джо подвозил Саванну на стоянку компании. Наконец он остановился позади ее «фольксвагена», и Саванна вздохнула свободнее.
— Спасибо за ужин! — произнесла она натянуто. — Все было великолепно.
«Да она едва притронулась к еде, — сообразил Джо. — А ко мне, черт возьми, вообще не притронулась!»
— Вы очень любезны. — Он тоже умеет соблюдать светский этикет — слова его прозвучали весьма холодно.
Она кивнула и поспешно ухватилась за дверную ручку.
— Саванна!
Сердце ее бешено забилось, она посмотрела на него.
— Что, Джо?
Вместо ответа он притянул ее к себе.
— Что вы делаете? — пробормотала она, когда его губы приблизились к ее.
— Хочу дать вам пищу для размышлений до завтрашнего дня, когда мы опять станем просто боссом и служащей, — прошептал он, сокращая расстояние между их губами.
Он поцеловал ее так, как тогда в офисе, когда она позволяла ему делать с собой все, что он желал.
Страсть мгновенно затопила Саванну — о, пусть так будет долго-долго. Внезапно он отстранил ее от себя.
— Спокойной ночи, Саванна! — И открыл ей дверцу.
Она выскочила поспешно, уселась в свою машину, завела двигатель, отъехала — и растворилась в темноте, даже не оглянувшись. А Джо долго еще простоял один на том же месте; руки его дрожали, мысли путались. Жизнь без Саванны вообще теряла для него всякий смысл. Как сделать, чтобы это дошло до глубин ее сознания?..
Саванна отперла дверь и с чувством облегчения вступила внутрь своей прохладной квартиры.
В последние две недели жара стоит страшная, и не похоже, что это скоро кончится. Как хорошо дома! Скорее сумочку на кофейный столик — и в спальню, переодеться. Вместо белого льняного платья, в котором была весь день, натянуть вот эти красные шорты, футболку… Ох, теперь другое дело!
Жара изнуряет — каждый вечер возвращаешься с работы как выжатый лимон и со страшным шумом в голове. Надо срочно что-то предпринять — снабдить своего малыша кондиционером, а то и на новый заменить, чтоб уже со всем необходимым.
«Кому ты морочишь голову, Саванна? — задала она себе вопрос, щеткой расчесывая перед туалетным столиком свои коротко остриженные волосы. — Разве жара виновата, что у тебя каждые пять минут глаза на мокром месте? Все дело в Джо». В последние две недели он редко с ней разговаривал. Да и что он мог бы добавить к тому, что уже сказал? Впрочем, как и она сама. Она свой выбор сделала и теперь должна с этим свыкнуться. Но сердце ее разрывается на части, и с этим ничего не поделаешь.
В дверь стучат — вечно это происходит, когда у нее щетка в руках. Дженни в дверях гостиной! Саванна радостно бросилась к подруге, обняла и потащила к себе.
— Не помню уж, когда это было, чтоб кто-то радовался, меня узрев, — ворчала рыжеволосая. — Когда и кто счастлив видеть у себя в дверях полицейского?
— А я так вот очень тебе рада. — Саванна, принужденно улыбаясь, устроилась на кушетке и показала Дженни на место рядом. — Все думала — почему не заходишь?
— Все работала, понимаешь ли. Грипп в отделе свирепствовал, по две смены работать приходилось. А в промежутках спала.
— Работа тебе, видно, на пользу пошла — выглядишь на все сто.
Дженни отмахнулась от комплимента.
— Хотела бы и тебе сказать приятное, да ты что-то… не очень. В чем дело? Срок работы к концу подходит?
— Нет еще. — Саванна сжала пальцами виски. — Но Эди уже родила, на прошлой неделе, оба, и она и младенец, в порядке, чувствуют себя превосходно. Так что… сама понимаешь — скоро буду не нужна. — Голос у нее вдруг сорвался.
Дженни, видно, что-то почувствовала — она всегда проявляла чуткость к чужой боли.
— Не хочешь уходить с этой работы? Из-за Джо?
— Честно говоря, Дженни, больше не выдержу! — Она тяжело вздыхала, терла виски и едва удерживала подступающие слезы.
