Бурная деятельность Кено затрагивает многие области, но уже в конце 50-х годов писатель выходит из всех жюри и комитетов, устраняется от публичной жизни. Остается работа в издательстве «Галлимар» и, конечно же, литература. В этот период его отношение к социальной и политической деятельности более чем критично: «Зло Запада и Современности: действие. И его последствия: насилие / пропаганда»[83]. Почти открыто цитируя Генона, Кено заявляет, что «свобода разума и духа» не оставляет существу, участвующему во Вселенском проекте, другого места, кроме позиции «на краю или поверх политических доводов». Подобная позиция в период властвования экзистенциализма в духе Сартра («литературная ангажированность — долг писателя») свидетельствует не только о смелости, но и о глубоком осмыслении и переживании проблемы. На коллоквиуме в Серизи Кено говорит о возможности поставить под сомнение «левую идею вообще, [поскольку] срок ее годности уже истек». В середине 60-х годов, в эпоху крайней идеологизации и повального увлечения фрейдизмом и марксизмом, Кено, успев к этому времени отойти и от того и от другого, уклоняется от всех политических дискуссий. «Я думаю, что мне нечего сказать, поэтому предпочитаю молчать», — говорит он и ссылается на принцип отказа Пиррона и правило не-деяния Лао-цзы, скромно вуалируя источники под покровом ’патафизики. Начинается новый «рациональный» период, отмеченный «возвращением к письму» через Энциклопедию, ’Патафизику и УЛИПО, которым он останется верным до конца своих дней.
’Патафизический коллеж был образован 22 палотена 75 года ’патафизической эры[84] (11 мая 1948 года по обычному календарю) для изучения ’патафизики — «науки о воображаемых решениях, которая символически предоставляет очертаниям свойства предметов, описанных их виртуальностью»[85], дисциплины, чьи основы изложил Альфред Жарри в книге «Деяния и мысли доктора Фостролля»[86]. Согласно другим определениям, это — «изнанка физики», «наука частного и несократимого» или «наука исключений», которая учитывает, что в мире существуют только исключения, а «правило» является исключением исключения. Впрочем, по мнению Доктора Фостролля (объявленного Несдвигаемым Куратором), и сама вселенная — не больше чем «самоисключение». Коллеж представляет собой научное общество, призванное исследовать все области человеческих (не-) знаний — ’Патафизика принимает все и не отказывается ни от чего, поскольку все патафизично — открывать, формулировать и закрывать Законы вселенной, т. е. осуществлять «корреляцию исключений». Коллеж разрабатывает свой календарь, в котором канонизированы многие ’патафизические персонажи, предметы, явления (от св. Иеронима Босха (демонарха) до св. Лазара (вокзала)), и свою награду: знак Великого Жидуя девяти степеней. Научная деятельность Коллежа — серьезное мероприятие, которое некоторые (слишком поспешно и не всегда безошибочно) оценивают как театрализованную игру, чистую спекуляция разума, не предполагающую никакого действия и практических результатов; существование Коллежа основывается на философском скептицизме, который выражается, кроме всего прочего, в пародировании всевозможных академий и институтов. Эта идея материализуется в том, что является неоспоримым шедевром Коллежа: в его организационной структуре с многочисленными комиссиями, комитетами, отделами, с их фантасмагорическими правилами, обязанностями и должностями. Вступая в Коллеж в 1950 году, Кено становится Трансцендентальным Сатрапом (как и Марсель Дюшан, Макс Эрнст, Борис Виан, Мишель Лейрис, Рене Клер, Поль-Эмиль Виктор, Эжен Ионеско, Жак Превер, Жан Дюбюффе), вливается в корпус Оптиматов (который включает в себя среди прочих Ман Рэя и Хуана Миро) и регулярно публикует свои тексты в периодических изданиях Коллежа: «Тетради», «Довольнонебыстинные Досье» и «Subsidia Pataphysica». Вероятно, в деятельности Коллежа писателя привлекает то, что привлекало всегда: дистанция между научностью и иронично-скептическим отношением, сочетание жесткой логики с абсурдностью, культивирование парадоксальности и незабываемая работа над «литературным безумием», но, возможно, Коллеж — это еще и интерес к масонству, мистике и мистификации. Для Кено это увлечение оказывается фактором равновесия; экстравагантная и шутливая «’патафизическая деятельность» противопоставлена слишком серьезной энциклопедической работе (если только не наоборот, добавил бы ’патафизик). Но Коллеж — это еще и уход от политических и гражданских «долгов» и «прав», пародия на всевозможные церемонии, награждения, привилегии. Это, в конце концов, пародия на демократию, когда в 1959 году Сатрап Кено назначается Великим (
