– Какие деньги?
– Десять динаров золотом.
– А где порошок?
– На что тебе он? Отсюда уже не выйдешь, ты шпион и будешь казнен.
– Почему ты решил, что я шпион?
– Это очень просто. Про китайский порошок не знает никто в этой стране. Значит, ты прибыл сюда, чтобы узнать, раздобыть, верно? Так что, давай деньги, тебе они уже не понадобятся.
– Уговор дороже денег, – заявил Егор. – Пусть меня завра казнят, но деньги я дам только в обмен на хо-яо.
– Ишь ты, я вижу, что ты человек слова, я таких уважаю – осклабился Октай. – Но я тоже человек слова. Эй, караульный.
По лестнице спустился воин.
– Да, начальник.
– Его обыскали?
– Да, начальник. Оружия нет, проверили. В карманах тоже ничего нет.
– Надо обыскать тщательно.
– Я один сейчас, начальник. Все ушли на развод караула.
– Ладно, иди. Как придут, обыщете.
– Начальник, там пришел Тархан. Пустить его?
– Пусти.
Караульный ушел. Но появился еще один монгол.
– Этот? – спросил он, указывая на пленника.
– Этот, – ответил Октай и, обращаясь к Егорке, спросил, – знаешь, кто это? Это наш алхимик, Тархан. Он изготовляет китайский порошок. Тархан, – обратился он к алхимику, – этот человек платит 10 золотых динаров за хо-яо. Отсыпь ему немного, а деньги мы с тобой поделим.
Монголы засмеялись. Они смеялись так долго, что Егор вдруг сообразил, что они оба пьяны.
– Ладно, – отсмеявшись, сказал Октай, – пойдем, пусть сидит. Завтра ему отрежут голову, и деньги мы все равно возьмем и поделим. Чем позже отнимем, тем позже пропьем.
Октай пошел к выходу. Тархан стоял, не двигаясь.
– Я хочу допросить его, – сказал он Октаю, – а то спать не смогу.
– Ладно, оставайся, – махнул рукой Октай и ушел.
Тархан подошел ближе к решетке.
– Ты скажешь мне, откуда узнал про хо-яо? – спросил он, – обещаю, ни одна живая душа не знает об этом в городе.
– Мне было видение, – честно сознался Егор и вновь рассказал про девушку и ее злого отца.
– Трогательная история, – сказал Тархан, – и ты думаешь, я тебе поверю?
– Дело твое, хошь верь, хошь нет.
– Ты готов выложить 10 золотых динаров за него? Это большие деньги.
– Да, я готов заплатить, – подтвердил Егор.
– Все равно порошка нет, – как-то нервно сказал Тархан. – Ингредиентов здесь нет, а запасы хо-яо кончились. Точнее мы попали в воду на переправе, его смыло течением. А деньги нужны мне позарез. Я могу сказать тебе формулу. Ты все равно не сможешь его сделать. Здесь нет ингредиентов. Согласен? Нет, но тебя ведь все равно завтра казнят. Я ничего не теряю. Моя совесть будет чиста. Ты унесешь формулу с собой на небо. Мы оба выполним условия договора.
– Ты поступаешь логично, – заметил Егор, – у тебя, как говорится и волки сыты, и овцы целы. А мне что за радость, если меня казнят. Выпусти меня, тогда и поговорим.
– Но тебя все равно казнят за шпионаж. А, если я тебя выпущу, то и меня казнят. Зачем же погибать обоим? А деньги твои пропадут.
– Мысль о предмете – есть сам предмет, – сказал Егор, – давай, ты будешь думать о золоте, а я о китайском порошке. И оба будем довольны собой.
– Что это значит? – недовольно спросил Тархан.
– Один греческий муж по имени Парменид, утверждал, что мысль о предмете делает тебя его владельцем.
– Насчет греческого мужа спорить не буду, – заявил Тархан, – но я могу сделать тебя владельцем греческого огня. Бесплатно, в качестве подарка.
Появился караульный и сказал:
– Там пришел старик, говорит, что он его дядя, просит свидание.
Тархан бросил взгляд на Егорку и сказал:
– Еще и свидание разрешу, согласен?
– Согласен, – сказал Егор, в котором вдруг вспыхнула надежда.
– Веди, – приказал Тархан.
Караульный привел посетителя и удалился.
– Это твой дядя? – спросил Тархан.
– Какой он мне дядя, – возразил Егор, – просто нанял меня горшки продавать. Видно, рассчитаться пришел, совестливый.
– Ладно, рассчитывайтесь. У вас пять минут. Я сейчас вернусь. Схожу отлить.
Реза-киши приблизился к решетке, распахнул чапан, и Егор увидел рукоятку своего кинжала.
– Это я нашел у тебя в горшке, – сказал старик, протягивая оружие, – подумал, может тебе пригодится.
– Спасибо, отец. Горшки-то продал?
– Как тебя увели, так торговля кончилась. Двор не охраняется, дувал невысокий, легко можешь перелезть через него, главное, чтобы тебя вывели, попросись по нужде. Я буду ждать тебя в том караван-сарае до полудня завтрашнего дня. А потом уеду. Больше ничего не могу для тебя сделать.
