– Вот этот человек, начальник, – подобострастно заговорил старшина, – это он интересуется. Заплатит хорошую цену. А мы с тобой, как договорились.
Монгол потеребил свою куцую бороденку, прищурил и без того узкие глаза, спросил:
– Ты интересуешься хо-яо?
– Если так называется то, что мне нужно – да, я интересуюсь.
– На что тебе хо-яо?
– Долго рассказывать, – ответил Егор, – если у тебя есть то, что мне нужно, назови свою цену, если нет – то извини за беспокойство.
– Пойдем со мной, – пригласил монгол.
– Куда?
– Здесь недалеко.
– Что происходит? – спросил Реза-киши.
– Я пройдусь, – сказал Егор, – по делу.
– Ты вернешься?
– Надеюсь, – ответил Егор. Ему не нравилось происходящее, он жалел, что затеял поиски порошка, но отступать было поздно. Он пошел за монголом, старшина семенил рядом.
– Сколько ты готов заплатить? – спросил монгол.
– Лучше ты назови цену.
– Ты знаешь первое правило торговли? Цена всякой вещи – та, которую за нее готовы заплатить. Или лучше сказать – каждая вещь стоит столько, сколько за нее готовы заплатить. Согласен со мной?
Монгол остановился напротив ворот в двух десятках шагов от Реза-киши, который не сводил с них глаз.
– Согласен, – ответил Егор, – и все же я не знаю, сколько?
– Десять золотых динаров, – сказал монгол.
Старшина присвистнул, его лицо приняло задумчивое выражение, он высчитывал свои десять процентов. Расчеты произвели на него благотворное влияние. Он улыбнулся и сказал, обращаясь к Егорке:
– Начальник заведует всей хозяйственной частью войска.
– По рукам, – сказал Егор, протягивая руку, – ты расскажешь, как им пользоваться?
– Конечно, – согласился монгол и сделал кому-то знак.
В ворота вбежали с десяток вооруженных воинов и окружили их. Егор даже не сделал попытки сопротивляться. Применять силу здесь было бы бесполезным занятием. Один из монголов набросил на него аркан, и им же обмотал руки.
– Начальник, что это?! – воскликнул старшина. – М же договорились.
– Заткнись, собака, – оборвал его монгол, – пошел прочь с глаз моих. Я с тобой после поговорю.
Егор оглянулся. Реза-киши смотрел на происходящее, открыв рот. Заарканивший Егорку монгольский воин сел на коня и пришпорил его. Пленник, чтобы не упасть побежал за ним.
Егорку привели в караульное помещение, где этажом ниже находилась небольшая комната с решеткой вместо двери, и первым делом заперли в ней. Вечером его пришел допросить арестовавший его монгол.
– Меня зовут Октай, – сказал он, – я комендант этого города. Как твое имя?
– Мое имя Фархад. – ответил пленник. – За что меня арестовали?
– Разве не ясно. Ты шпион.
– Вот так просто. Ты шпион, и все? Без доказательств?
– Чего, чего, – изумился монгол, – каких таких доказательств?
Тут Егор, поднаторевший в беседах со своим юридически образованным другом, осознал, что он находится не в правовом государстве. Кочевой народ монголов еще не знал судебной системы.
– Никаких, – сказал он, – это я так, просто вырвалось. И все-таки, почему ты решил, что я шпион?
– Тут нечего объяснять. – ответил Октай. – Лучше скажи, зачем тебе хо-яо? Кого ты собрался взорвать? Чормагун-нойона?
– Значит, я не ошибся, – заметил Егор, – все-таки, что-то им можно взорвать. Это хорошо. Понимаешь, начальник. Дело в том, что отец моей невесты поставил условием, что я проведу воду для полива на его участок. Дорогу ручью преграждает скала. Я пробовал киркой и ломом, но такими темпами я буду трудиться до второго пришествия Иисуса Христа. Тогда я смекнул, что мне надо испробовать что-то другое.
– А зачем тебе все это надо? В смысле ломать скалу.
– Как зачем? Мне показалось, что я уже все объяснил. Если не пробью скалу, он не отдаст мне свою дочь в жены.
– Да нет же, это я как раз понял. Я не понимаю, зачем ломать скалу? Почему ты такой глупый? Можно жениться на другой девушке, чей отец не потребует ломать скалу.
– Слушай, а, пожалуй, ты прав, – согласился Егор. – А мне это даже как-то в голову не приходило.
– Видишь, – довольно сказал Октай, – надо было тебе сразу ко мне с этим прийти.
– Только, видишь ли, в чем дело, – заметил Егор, – я люблю именно эту девушку.
– Так полюби другую, – засмеялся Октай. – Какая разница кого любить. Они все одинаковые. Давай деньги.
