— Вот тут вы попали в десятку! — воскликнул Аллейн, буквально ловя каждое ее слово. — Я в этом совершенно уверен. Вы знаете так же хорошо, как и я, сестра, что у сэра Дерека было много яростных врагов. Могу по секрету сказать вам, что мы в Ярде знаем, где искать. Мы находимся в тесном контакте с Тайной разведкой, — он с удовлетворением отметил в ее глазах огонек любопытства, — и мы совершенно уверены в том, как обстоят дела. Среди нас — понимаете, среди наших друзей и соседей — есть тайные агенты, тайные общества, силы зла, которые известны Ярду, но непосвященные люди об этом даже не подозревают. И к счастью для них.
Он замолк, сложил на груди руки и поинтересовался про себя, сколько же чепухи эта женщина проглотит не поморщившись. Очевидно, все, что ей предложат.
— Надо же! — выдохнула сестра Мэриголд. — Только подумать!
— Ну вот — такова ситуация, — сказал Аллейн, откинувшись в кресле. — Однако тут у меня возникают некоторые трудности. Прежде чем мы сможем стрелять в упор, придется отмести прочих подозреваемых. Допустим, мы сейчас арестуем человека — какую линию изберет защита? Что сделана попытка бросить тень на невинных людей, на тех самых, кто боролся за жизнь сэра Дерека, на хирурга, который оперировал, и на его ассистентов.
— Но ведь это ужасно!
— Тем не менее именно это и может случиться. Опять же, чтобы достойно ответить на это, мне нужно досконально знать историю операции сэра Дерека во всех деталях, выучить ее наизусть. Вот почему я выложил карты на стол, сестра, и вот почему я пришел к вам.
Сестра Мэриголд смотрела на него во все глаза так долго, что он засомневался, достаточно ли артистично работал. Однако когда она заговорила, в ее голосе слышалась смертельная серьезность.
— Я буду считать своим долгом, — сказала она, — оказать вам всю помощь, какая только будет в моих силах.
Аллейн решил, что пожимать ей руку будет уж чересчур. Он только сказал с тихим почтением:
— Спасибо, сестра, вы приняли мудрое решение. Теперь к самой сути дела. Как я понимаю, сэр Джон провел операцию с доктором Томсом, своим ассистентом, и доктором Робертсом в качестве анестезиолога. Сэр Джон сам сделал укол гиосцина и сам же его приготовил.
— Да. Сэр Джон всегда так поступает. Как я постоянно говорю, он очень добросовестный человек.
— Замечательно, правда? А мистер Томс сделал инъекцию сыворотки. Ее принесла ему сиделка Харден, так?
— Да, так и есть. Бедная Харден, она так страшно волновалась. Сэр Дерек был большим другом ее семьи, это очень старая дорсетширская семья, мистер э-э-э…
— Вот как? Странное совпадение. А потом она упала в обморок, бедняжка?
— Да. Но уверяю вас, что в течение всей операции она вела себя совершенно как обычно, уверяю вас! — Голос сестры Мэриголд увял, отразив ее неуверенность.
— Кто-то что-то сказал насчет того, что с сывороткой произошло некое замешательство.
— Это была буквально секунда. Сиделка потом сказала мне, что внезапно почувствовала слабость и ей пришлось передохнуть, прежде чем она принесла сыворотку.
— Да, понимаю. Ужасно не повезло. Сиделка Бэнкс сделала инъекцию камфары, правильно?
— Да. — Губы сестры Мэриголд вытянулись неодобрительным шнурком.
— И она же приготовила сыворотку.
— Так и есть.
— Мне придется с ней поговорить. Нас никто не слышит, кроме этой мраморной леди, и признаюсь вам, сестра, сиделка Бэнкс внушает мне тревогу.
— Хм-м-м! — сказала сестра Мэриголд. — Правда? Ну надо же!
— Но все-таки это мой долг, и я просто обязан с ней увидеться. Она здесь, в клинике?
— Сиделка Бэнкс завтра уходит от нас. По-моему, сегодня она дежурит в клинике во вторую смену.
— Уходит от вас? Она вас тоже пугает, сестра?
Сестра Мэриголд поджала губы.
— Бэнкс не принадлежит к тому типу людей, которым я доверила бы выхаживать себя, — ответила она. — Как я говорю, личные чувства не должны мешать работе сиделки, не говоря уже о политических воззрениях.
— То-то мне показалось, что она страдает Высокими Идеалами, — заметил Аллейн.
— Вы называете это высокими идеалами?! Свинская большевистская чушь! — с горячностью воскликнула сестра Мэриголд. — Бэнкс имела наглость заявить мне, в моей собственной операционной, что она была бы счастлива, если бы пациент… — она осеклась и страшно смутилась. — Не то, конечно, чтобы она всерьез имела что-то в виду, но все же…
