— Ты хочешь сказать?.. О! Я, похоже, поторопился с выводами. Но кто бы это ни сделал — Дэннис или не Дэннис, — он точно слетел с катушек.
— Он?
— Ну, — нахмурился доктор, — а кто может такое сотворить?
— То есть ты считаешь, что женщина физически на такое не способна?
— Физически, может быть… только если бы она сильно разозлилась. Но психологически, эмоционально… это другой вопрос. Это должна быть уникальная женщина, если она способна на такое.
Барнеби усмехнулся.
— Джордж, ты старый шовинист.
— Моя дочь говорит то же самое. Хотя, конечно, — он отступил в сторону, чтобы освободить место для фотографа, — убийц вообще нельзя назвать заурядными людьми.
— Не всегда. Лучше бы это было так. Тогда их оказалось бы гораздо проще ловить.
— Тело нашли здесь, сэр? — спросил фотограф.
— Подозреваю, что да, — откликнулся Баллард.
Барнеби кивнул.
— Я думаю, он просто поднял ее и держал. Не думаю, что он куда-то таскал ее. Здесь больше крови, чем где бы то ни было.
Доктор Баллард снова оглядел комнату и покачал головой.
— Сложно представить, что в человеке крови примерно девять пинт[41]. А ведь она далеко не вся вытекла.
Барнеби взглянул на валикообразные ноги миссис Рейнберд, казавшиеся такими же пухлыми и полными жизни, как и два дня назад, когда они беседовали здесь. Она была босиком. Одна маленькая золотая туфелька, украшенная белыми перьями, лежала, удивительным образом незапачканная, в камине. Другой нигде не было видно.
Комнату постепенно наполняли люди. Барнеби прошел в коридор; он был рад избавиться от острого металлического запаха.
— Как насчет того, чтобы установить здесь оперативный пост? — спросил он у начальника прибывшей группы.
— Да, мы уже договорились. Они будут здесь в течение часа. И я связался с техподдержкой… мы заснимем все для вас.
Барнеби кивнул и огляделся в поисках Троя. На тротуаре двое офицеров устанавливали заграждение. Толпа, к этому моменту сильно увеличившаяся, была вынуждена отойти подальше. Несмотря на то что им посчастливилось увидеть Дэнниса Рейнберда, что, казалось могло бы удовлетворить самых охочих до сенсации зрителей, кое-кто теперь выражал неудовольствие действиями полицейских. Трой, к которому вернулось самообладание, приближался по дорожке, которая шла вокруг дома.
— Какого черта вы там делали?
— Я просто решил проверить сзади, сэр. И нашел кое-что необычное.
— Лучше бы вы не топтались на месте преступления, сержант.
— Я не топтался… ходил только по мощеной дорожке. Но лучше взгляните сами. — Он провел Барнеби к маленькому сарайчику в нескольких футах от беседки. Все пространство вокруг дорожек и у порога сарайчика было мокрым. Барнеби огляделся, ожидая увидеть распрыскиватель или шланг, но ничего подобного не обнаружил. — Я подумал… ведь дождя уже давно не было, сэр.
— Не было. — Старший инспектор заглянул в окошко. В сарае, рядом с газонокосилкой, на полу была огромная лужа. Он не заметил ничего, что могло бы протекать. Ну хорошо, надо будет проверить все надворные постройки. Но в данный момент нет смысла терять время на бесплодные предположения. Трой выглядел довольным и надеющимся на поощрение, как собака, принесшая хозяину палочку. Барнеби это очень раздражало.
— Вы пришли в себя? — неприязненно поинтересовался он.
— Я? — Сержант недоуменно взглянул на инспектора. — Я в порядке.
В конце сада была двойная изгородь из боярышника с зеленой калиткой посередине. За изгородью проходила узкая тропинка, заросшая по бокам густой порослью дикого шиповника, лещины и бутеня. Дорожку и часть прилегающего к ней сада было видно из верхних окон седьмого дома «Бернэм-Кресчент», похожих на стеклянные глаза, прикрытые катарактами неряшливого тюля. Вряд ли миссис Рейнберд это нравилось. Барнеби услышал приближающиеся шаги и прошел в калитку.
— Добрый день, мистер Лэйси.
— Вот те раз! — Майкл Лэйси остановился и уставился на них. — А вот и наши добрые соседи-сыщики. Выпрыгивают из кустов и пугают невинных прохожих.
— Будьте так добры, скажите, куда вы направляетесь?
— Коротким путем в «Негритенок». Это, насколько мне известно, вроде бы не считается преступлением?
