Господи, посмотрите на его руки! Они же с перепонками между пальцами, словно у утки!
И толстяк, очевидно немного перебравший спиртного, рывком стащил замшевую перчатку с руки Джимми.
Человек-утка! — пробормотал сэр Бульвер. — Не может быть, не может быть…
Звон разбитого стекла прервал его бормотанье; Джимми, выбив стекло, выпрыгнул в окно и исчез в темноте.
Джимми, подожди! — крикнул лорд Лэндсдаун.
Издали долетел стон, полный печали.
Боже, он не вернется! — простонал лорд.
— Значит, это он, водяной человек! — воскликнул кто-то из присутствующих.
— Да, это так, — печально ответил лорд. — Он сам пришел ко мне после того случая с гигантской выдрой. Он вел себя очень спокойно и был предан мне, словно верный слуга. Он сам не мог говорить, но прекрасно понимал все, что ему говорили. Теперь он не вернется, я знаю это, знаю…
Так все и случилось. Странный Джимми больше не появился.
Шарль Нодье говорил в своих фантастических сказках, что муравей Терм жив.
Творчество писателей с могучим воображением богато дурными предчувствиями; их завораживает смерть Земли.
Рони — великий Рони — рассказывает, как умирает Земля, захваченная минеральной жизнью, жизнью медленной и безжалостной; Морис Ренар верит в ужас прозрачных джунглей на большой высоте, в которых нас подкарауливают чудовища; Уэллс позволяет марсианам высадиться в сельской местности в Англии; Мэтью Шил[37] насылает на размножившееся человечество фиолетовое облако; Конан Дойль помещает Землю в зону отравленного эфира и приводит записи профессора Челленджера об этом событии…
Нет смысла говорить о бесчисленных катастрофах и межпланетных войнах в произведениях современных авторов, обычно лишенных оригинальности. Достаточно того, что сто лет тому назад Шарль Нодье описал нам угрозу, воплощенную в муравье Терме[38].
Однако до сих пор — за исключением высадки в Ла Рошели — и несерьезной попытки колонизации в нескольких местах Ландов термиты ограничивают свои завоевания пустынными пространствами Конго и Австралии, и, похоже, не собираются распространяться за их пределы. Но, по-видимому, именно о них думал Уэллс, когда описывал бразильский кошмар в замечательной новелле «Царство муравьев» лет двадцать тому назад.
Так или иначе, но подобная опасность стоит у наших дверей или даже, по мнению некоторых авторов, окружает нас.
Эта опасность поднимается повсюду черной волной из трюмов, затопляет морские ангары и склады, и эта волна, набирающая силу во мраке подземных сточных туннелей, представляется более опасной и более отвратительной, чем все, о чем писалось прежде.
Эта волна, пока скрывающаяся во мраке подземелий, волна, полная страшных опасностей, скоро хлынет на нас — если уже не начала свое наступление.
Это крысы…
Состоялась международная конференция по проблеме крыс.
Во Франции ежегодный ущерб, причиняемый этими грызунами, оценивается во много миллиардов. К чисто материальному ущербу необходимо добавить вред, наносимый разными эпидемиями, легко перемещающимися от страны к стране, такими, как чума, тиф и многие другие.
Сигнал об опасности был подан Данией; именно в этой стране началось интенсивное наступление на опасное животное. Миллионы грызунов были уничтожены ядом, ловушками, электротоком. Но крысы искусно защищаются: они сначала оставляют территорию, на которой им угрожает опасность, а затем применяют метод, который использовали британские судостроители против немецкой подводной войны.
— Вы потопили за прошлую неделю наши суда водоизмещением 100 000 тонн? Прекрасно. Мы на этой неделе спустим со стапелей корабли водоизмещением 200 000 тонн.
Невероятно плодовитые крысы примерно таким же образом отвечают на устроенные для них гекатомбы:
— Вы сегодня уничтожили миллион наших соотечественников? Завтра в наши ряды встанет два миллиона только что родившихся крысят.
Этот способ борьбы свидетельствует об удивительной разумности крыс.
Отдельный человек — это существо, способное проявить невероятную мощь интеллекта. Однако, когда человек собирается в толпу, его разум оказывается крайне слабым, способным на невероятные глупости.
