У нас в 5 «Б» - страница 15

— Конечно, — согласился я.

— Нет, лучше что-нибудь из Бетховена, — передумал Вовка. — Вот, пожалуйста, «Виртуозная пьеса»!

— Давай Бетховена, — не стал я спорить.

Вовка подозрительно посмотрел на меня и странно хмыкнул:

— Такое впечатление, что тебе всё равно! Тогда уж я для начала сыграю произведение Антонио Вивальди! Чудное название — «Времена года. Осень. Переложение для фортепиано»!

Мне стало как-то неловко, что я едва не обидел своего друга равнодушием.

— Ясное дело, сыграй сначала «Осень» Вивальди! — горячо поддержал я Вовку. — Понимаешь, сам хотел тебя об этом попросить!

Вовка открыл крышку пианино, поставил ноты на пюпитр, осторожно дотронулся пальцем до какой-то чёрной клавиши.

— Слушай, — спросил он, — а что, сестра твоя, Танька, всё вот это запросто может сыграть? Вивальди, скажем, или… даже Бетховена?

— Хи-хи! — вежливо ответил я. — Нет, конечно! Татьяне ещё сто лет учиться и учиться, а ноты на всю жизнь впрок закупили!

Вовка покачал головой в задумчивости, а затем потрогал пальцем ещё одну клавишу, белую.

— Обидно, наверное, будет, если пьеса Бетховена у меня не очень хорошо получится, как ты думаешь? — спросил вдруг он. — Или даже Шопена какого-то не одолею? Может, и не пробовать, чтобы лишний раз не огорчаться?

— Да ну, чепуха какая! — стал я переубеждать моего лучшего друга. — У тебя обязательно получится! Хочешь, Вовка, я тебе «Чижика-пыжика» покажу? Одним пальцем? Или «Чебурашку»? Я умею!

Вовка Абрамушкин встал из-за пианино, решительно тряхнул головой.

— Нет уж! — заявил этот гордый человек. — Если играть, так обязательно Бетховена, а не какого-то там «Чебурашку»!

Вовка положил мне руку на плечо:

— Пойдём во двор, футбол погоняем! Вот это я точно умею лучше всего на свете, проверено!

— Вот здорово, — сказал мне однажды мой друг Вовка Абрамушкин. — Мы в школе начинаем изучать иностранный язык! Английский!

— А меня записали на французский, — ответил я Вовке.

— Французский?! Странно, — Вовка задумался. — Если так дело пойдёт, скоро мы с тобой друг друга понимать перестанем…

Ни свет, ни заря заявился мой друг Вовка Абрамушкин. Он был в красивом спортивном костюме и с секундомером в руке.

— Быстро умывайся! — с порога объявил он. — Мы с тобой идём бить мировые рекорды в лёгкой атлетике!

— Ладно, — согласился я.

— В беге на сто метров сначала, — уточнил Вовка. — Затем в тройном прыжке и спортивной ходьбе. Для первого раза этого, мне кажется, достаточно!

Я умылся, и мы вышли на пустырь за домом. Вовка щёлкнул секундомером, и я побежал.

— Да, бегаешь ты так себе, — вскоре подвёл первый итог Вовка. — Теперь прыгай! В длину три раза, без остановки!

Я разбежался и запрыгал, как заяц.

— Бегаешь ты лучше, чем прыгаешь, — сообщил мне Вовка. — Ладно, теперь спортивным шагом к подъезду!

У самой двери нас встретил сосед дядя Миша Рабаданов.

— Откуда это вы в такую рань? — поинтересовался он.

— Да вот, на мировые рекорды замахнулись, — гордо сообщил ему Вовка Абрамушкин. И пояснил:

— В лёгкой атлетике.

— Ну и как успехи? — заинтересовался дядя Миша. — Рекорды пали?

— Нормальные наши успехи, в целом, если на двоих взять, — улыбнулся Вовка Абрамушкин. — Вот у Серёги только…

Вовка вздохнул и кивнул на меня:

— У Серёги результаты пока не очень…

Мы с Вовкой Абрамушкиным, моим лучшим другом, играли в морской бой, у него в комнате.

Сначала Вовка стрелял хорошо, но затем стал всё чаще и чаще мазать, да при этом ещё постоянно поглядывал на часы.

— Ты чего, торопишься куда-то? — не выдержал наконец я.

— Проверить нужно… одну очень важную вещь! — ответил Вовка. — Вот как раз сейчас начнётся!

И он включил телевизор. На экране показался симпатичный пожилой дядька, который всегда всё знает про погоду.

Дядька приветливо улыбнулся, поздоровался и начал свой рассказ.

— Помогай! — толкнул меня в бок Вовка.

И показал дядьке в телевизоре язык.

Но этого Вовке показалось мало. Он схватил себя за уши, далеко оттянул их и стал корчить рожи, одну смешнее другой:

— Ме-е-е! У-у-у-у! Хр-р-р!

Я не слишком решительно поддержал Вовку и тоже сказал:

— Хрю-хрю!