Дюжина воинов загородила вход в шатер, Таргитай хотел свернуть, но конь был умнее: задержись на миг, ввяжись в драку, — сбежится весь лагерь. Меч засвистел, жадно хлюпая кровью, конь разметал оставшихся, в три прыжка оказался у входа.
Таргитай достал концом лезвия огромного стража, затем полог больно хлестнул по лицу, пахнуло благовониями. Копыта простучали по роскошному ковру, раздробили в мельчайшие черепки амфоры, горшки, вазы. Таргитай успел увидеть на богатом ложе обнаженное женское тело — нежное лицо, вытаращенные глаза, роскошная грива иссиня-черных волос, разметавшихся по атласной подушке. Девушка зачем-то вытянула вперед руки, ошалелый Таргитай заорал негодующе:
— Ишь, размечталась, дура! С ума тронулась?
Он успел полоснуть лезвием по шелковой ткани, с конем освобожденно выметнулись с той стороны шатра. Следом прогрохотали копыта. Лиска неслась с визгом, с развевающейся гривой, как у коня, но довольная, словно ухитрилась стоптать еще более красивую девку.
Таргитай, сцепив зубы, едва успевал поворачиваться в седле. Меч рубил жадно, стараясь задеть сразу двух-трех, те выскакивали толпами, торопясь и толкаясь. Из шатра победнее выпрыгнули с диким визгом две полуголые женщины. Таргитай пришпорил, крикнул срывающимся голосом:
— С ума посходили!.. Не видят, дуры, тут мужиков и без меня, как тараканов в избе Боромира!
Лиска на скаку замахнулась мечом, женщины с воплями рухнули на землю. Двое, что выбежали следом, споткнулись, с разбега растянулись, не выпуская оружия. Конь Лиски пронесся по их спинам, меч блистал, рассыпая лунные блики. Лиска казалась окруженной холодным мерцанием.
Внезапно Меч стал рваться из рук реже. Впереди вылезли из-под одеял двое, схватились за мечи, конь пронесся по их головам, Меч лишь одного успел достать в плечо.
Крики остались за спиной, впереди же простиралась черная как деготь ночь. Тускло поблескивала звездочка, кони все еще шли галопом, пена падала с губ. Таргитай чувствовал, как сердце едва не выскакивает из груди, хотя схватка длилась миг.
— Не отставай, — крикнул он Лиске. — Надо уйти подальше, пока опомнятся.
— Кто? — удивилась она. — Разве там остались еще?
Таргитай ощутил себя польщенным, спина сама выпрямилась, а плечи пошли в стороны. Окрепнувшим голосом, в котором сам с удивлением услышал суровые мужественные нотки, произнес:
— Ну, могли спать где-нибудь в кустах. Всех в темноте не углядишь.
— Разве что в кустах, — согласилась она живо. — Так они там и остались. Разве что штаны меняют.
Таргитай иногда разворачивался в седле, но слышал лишь стук копыт их коней. Над головами дважды пролетели филины, странно — залетели из Леса так далеко! Ничего не случилось. Таргитай сразу успокоился. Это Олег пусть волнуется, он мудрый и вперед заглядывающий, или Мрак — тот вообще подозрительный как волк.
Рука сама потянулась за дудочкой. С усилием напомнил себе, что не время. Не только враги, но и все хищные звери соберутся в надежде задрать заблудившуюся корову.
Лиска легко мчалась следом. Ее зоркие глаза пронизывали тьму, она первая выкрикнула:
— Волк! Гигантский волк!
Мрак поднялся, темный в слабом лунном свете, вскинул руку.
— Где мой конь? Ага, добро. И брось баклажку.
Все еще голый, поймал, жадно припал. Губы показались Таргитаю темнее обычного и распухшими. Струйка воды побежала по волосатой груди. Мрак крякнул, швырнул баклажку Таргитаю.
— Вроде бы ты и не бегал долго, — удивился Таргитай. — А пьешь как конь!
— Я перегрыз все тетивы, — огрызнулся Мрак. — Вас бы стрелами утыкали, как ежей!
В сторонке нечто тяжелое грохнулось оземь. Олег медленно поднялся, стыдливо прикрываясь руками. Таргитай подвел ему коня, волхв быстро оделся, прячась от Лиски, с облегчением вспрыгнул в седло.
— Ну, не ожидал… Наш Тарх — такой зверюга!
— Многих побил? — поинтересовался Мрак с понятным интересом.
— Целых не осталось. Кто стоял, тот сидит, а кто сидел, тот рачком ползает…
— А кто рачком ползал?
— Тех Лиска стоптала. Она тоже зверь. Хищный!
Мрак уже оделся, взапрыгнул в седло.
— Жаль, не видел. Тарх спит-спит, а когда разойдется да размахнется, целого войска стоит.
